так как больше от нее уже ничего и не требовалось. Ричард появлялся каждый день, осыпая ее подарками и фруктами и окружая заботой, но все его внимание привлекал крохотный кулек, лежащий в кроватке. Даже разговаривая с ней, он умудрялся с умилением смотреть на сына.
Забирал Ричард Яну из родильного дома с большим размахом. Он завалил медперсонал цветами, а шампанское просто лилось рекой. Правда, ребенка Ричард нести не смог, так как у него с руки еще не сняли гипс – оказывается, Яна все-таки сломала ему запястье. Так и шли: Ричард в гипсе, Яна, ее самая близкая подруга Ася и друг последней – Михаил, бережно несший младенца на руках. Замыкали процессию еще несколько хороших знакомых Яны с Ричардом, а также их сослуживцы.
Домоправительница Ричарда – Агриппина Павловна, женщина очень строгих моральных правил и непростого характера, относящаяся к Ричарду как к сыну, увидев кроху, тут же сдала все свои боевые позиции. Агриппина Павловна далеко не сразу приняла Яну, посчитав, что не с такой женщиной она видит своего «мальчика» у камина долгими зимними вечерами. Сын Ричарда и Яны стал для нее долгожданным и единственным внуком, она привязалась к нему всей душой.
Последующие дни складывались в долгие месяцы и показались Яне нескончаемым днем сурка. Кормление, пеленание, прогулка, мытье – и снова кормление, пеленание…. В этот хоровод изредка вклинивалось довольное лицо Ричарда. Это лицо чмокало Яну в щечку, сюсюкало над кроваткой ребенка и испарялось за дверью, уезжая на работу. Для Яны прерванная карусель возобновлялась с новой силой. Яна не смогла кормить ребенка своим молоком, потому что оно пропало через неделю после рождения сына. Яна смотрела на себя в зеркало и видела измученное лицо с темными кругами под тусклыми глазами. Яне совсем стало не по себе, когда, случайно увидев себя в зеркале, она испугалась, что у них в гостях какая-то женщина, а у нее не прибрано в доме. Яна ощущала себя мясом, прокрученным через мясорубку, или сильно отжатым и нерасправленным, застиранным бельем.
– Что со мной? – спрашивала она себя. – Ведь были времена, когда об меня можно было зажигать спички, столько во мне кипело энергии!
Яна выкинула грустные мысли из головы и принялась методично трясти бутылочку с молочной смесью для сына, которого назвала Вовой.
В комнату тихо вплыла Агриппина Павловна в ситцевой кофточке и в сарафане бордового цвета из добротной ткани.
– Вовочка заснул, – сообщила она Яне, присаживаясь в кресло.
Яна посмотрела на домоправительницу, на ее помолодевшее лицо, румянец на щеках и ощутила умиротворенность в ее облике. А еще совсем недавно Агриппина Павловна всерьез готовилась на тот свет, каждый вечер сообщая Ричарду с Яной, в чем ее положить в гроб. Возможно, так повлияло на нее решение Яны и Ричарда жить вместе. Теперь же она собиралась отводить в школу и встречать ребенка из школы, а то еще, если бог даст, увидеть и его детей.
«Вот кому моя беременность явно пошла на пользу», – подумала Яна.
Агриппина Павловна, Яна и Ричард были едины