воли.
Несомненно, и все согласятся с этим, что инстинкты могут быть видоизменяемы воспитанием, и если нужно воспитанием безжалостным, но особенно, особенно привычками.
Если электричество, которое непрерывно приливает извне к мозгу, и от мозга стремится наружу, будет следовать, вследствие усилия воли по постоянному направлению, согласившись, что электричество проводит по ладони эти линии, нам будет ясно, что оно должно оставить следы.
Вода, капля по капле и непрерывно падающая на одно место, оставляет след и на граните.
И если (что неоспоримо) электричество есть в одно и тоже время: свет, теплота и магнетизм, то мы, с различными видоизменениями, живем посреди окружающего нас электричества, которое очень свободно может поставить нас в сношение с планетами, с помощью эфира вдыхаемого и выдыхаемого нашей нервной системой.
Идеи эти, как только что сказал я, без сомнения странны и их можно не признавать, но невозможно дать противных им доказательств и так как нам не будет дано этих доказательств то вместе с д'0бено, мы думаем, что древние не совершенно ошибались, приписывая планетам могущественное влияние на землю.
Теперь же мы проследим, проведены ли эти линии руки электричеством, идущим от руки к мозгу или от мозга к руке. Мы ничего не можем сделать лучшего, как представить доказательства.
Вот что мы видели в продолжении наших занятий:
Однажды является ко мне один господин; это было зимой и на нем был плащ, который он просил позволения не снимать.
Я предложил ему не стесняться.
Он мне подал левую руку, и я тотчас сказал ему:
– Вы – военный.
– Быть может, – возразил он, – но прошу вас, продолжайте.
– Это сказано не без намерения, – прибавил я, – я только что сказал вам, что вы военный. Я видел на вашей руке, что вы получили рану, но только не на войне.
– Почему не на войне? – спросил он с удивлением.
– Потому, – отвечал я, – что рана, полученная на войне была бы благоприятна для вашего повышения, тогда как эта испортила вашу карьеру.
Господин не ответил ничего и сбросил свой плащь.
Его правая рука была подвязана шарфом.
– Я хотел видеть, – сказал он тогда, – можете ли вы угадать что-нибудь, но поистине, это странно. Действительно рану эту я получил не на войне, хотя при Сольферино я находился среди сильнейшего огня; она получена на охоте. Я сидел уже в карете и взял ружье за дуло; раздался выстрел и весь заряд вошел мне в плечо. Нервы мои были повреждены. С этого времени рука моя бесчувственна, как будто мертвая и я не могу ею делать движения.
– Не будете ли вы столь добры, – спросил я его, – показать мне эту руку?
– Охотно, – сказал он, – но вы не увидите ничего особенного, она совершенно походит на другую, исключая только ее мертвенности.
И говоря это он попросил помочь ему разбинтовать эту руку.
Когда бинты были сняты я внимательно стал ее рассматривать.
Действительно