Экстраординарное возвращение Дон Кихота. Непривычный взгляд на одесскую литературу 1920—1930-х годов. Из цикла «Филология для эрудитов»
мне больше всего нравилась группа бывших яффских гимназистов, первого и второго выпуска. Эту гимназию много у нас бранили: и за якобы „критическое“ отношение к Библии, и за совместное воспитание мальчиков и девочек, и просто педагогически. Во всем этом мне не разобраться; знаю только, что на большинстве ее воспитанников того периода лежал общий нравственный отпечаток, и хороший, с высокой меркою требований к самим себе в смысле долга, товарищества, рыцарства, мужества, даже манер и с великой готовностью к жертве за страну и идею» [Там же, с. 205]…
Вызывающе непочтительный к позиции «осторожных» план В. Жаботинского по созданию Еврейского легиона и нестандартные ходы по его реализации, к удивлению многих, принесли свои плоды: «В июне 1918-го батальон, в котором служил Жаботинский, прибыл на фронт и занял позицию в горах Ефремовых, между Иерусалимом и библейским городом Шхем (нынешний Наблус), первой столицей Израильского царства после раздела Израиля Иеровоамом. Еврейский полк участвовал в боях за переправы через реку Иордан, а после завоевания Заоирданья получил название „Judaean Requirement“ и менору с надписью „Кадима“. Его солдаты и офицеры носили форму британской армии, но на левом рукаве у бойцов был символ Израиля – Маген Давид (щит Давида), в первом батальоне – красного цвета, во втором – синего и в третьем – фиолетового. В результате летнего наступления (в разное время легионеры составляли от 15 до 20 процентов британской армии) турецкая армия была окружена и разбита. 30 октября 1918 года Турция капитулировала» [Гругман 2014, с. 76] (из книги «Жаботинский и Бен-Гурион: правый и левый полюсы Израиля»).
Небольшое отступление – еще раз к выбору приоритета: Гамлет или Дон Кихот. Мы уже писали о том, что из этих двух архетипов В. Жаботинский определенно сделал выбор в пользу благородного идальго как человека действия. Но так ли все просто? Твердо выбранная цель – создание Еврейского легиона, большинством оппонентов считавшаяся отъявленным сумасбродством, требовала, думается, помимо несгибаемой решительности, все-таки и «гамлетовской» аналитической мысли. Попробуем сопоставить известнейшие фразы из трагедии о принце датском (будут выделяться курсивом) и фрагменты из «Слова о полку…».
«Безумье сильных требует надзора» (из трагедии У. Шекспира «Гамлет») – «Много передумал в ту ночь. Видел я Реймский собор под обстрелом, и дуэль аэропланов в воздухе, и gueules cassees {инвалиды войны с психическими расстройствами, фр.}, и немецкие налеты на Лондон – солдаты с фронта божились, что это хуже Ипра: в Ипре хоть не было в этом грохоте женского и детского плача. Все это страшно, но калечить людей и губить города умеет и природа. Одного не умеет природа: унизить, опозорить целый народ… Часто теперь, когда обзовут меня публично милитаристом, я вспоминаю ту ночь, и дорогу, и долину Иордана, в тени той самой горы Нево, где когда-то умер пророк Моисей от Божьего поцелуя; вспоминаю и не отвечаю, не стоит» [Жаботинский