В таком случае время судей длится дольше времени политиков, и у судей нет ни малейшего интереса следовать политической линии, устанавливаемой людьми, которые в конечном счете приходят и уходят. Хотя на первый взгляд трудно не согласиться с рассуждениями такой степени здравомыслия, остается еще вопрос о реальности смены власти, отбросить который оказывается не столь просто. Происходит ли при смене президента обязательная смена политической линии, причем даже в тех ситуациях, когда речь идет о представителях разных политических партий?
Избрание Д. Трампа в США и Э. Макрона во Франции вынуждает нас несколько иначе взглянуть на этот вопрос, избегая слишком скоропалительных ответов на него. В США переход власти от республиканцев к демократам и наоборот не вызывал особых эмоций ни в СМИ, ни в политической элите: какие-то расхождения по отдельным вопросам между партиями, конечно, имели место, но общий идеологический фундамент никогда под сомнение не ставился. Поэтому переход власти от Бушей к Обаме, не забывая о Клинтонах, происходил вполне мирным образом. Избрание Д. Трампа сломало равновесие сил, так как новый президент находится вне системы[121]. Он ставит под сомнение некоторые идеологические основы – скажем, неоспоримые блага глобализации. В этом смысле развязанная против Д. Трампа кампания, доходящая до попыток начать процедуру импичмента[122], показывает, что способность политико-идеологической системы допускать реальную смену власти на самом деле является весьма ограниченной. Во Франции альянс политиков правого и левого толка вокруг фигуры одного и того же президента, претендующего стать выше традиционного разделения между правыми и левыми, свидетельствует о том, что политическая альтернатива отныне сводится отнюдь не к этой парадигме[123], а к противостоянию между глобалистами и суверенистами. Следовательно, смена французских президентов влияет на идеологические основы власти ничуть не в большей степени, чем в США, по крайней мере до Д. Трампа. Смена в политической системе персоналий вообще не может иметь идеологический характер, иначе речь идет о революции. Такого рода смена лиц остается для системы власти допустимой только в строго ограниченных рамках, что делает несколько иллюзорным гипотетическое укрепление независимости суда благодаря тому, что правильнее было бы называть «ротацией» власти, а не ее «сменой».
2.3. Максимализм и риски дестабилизации государственной системы
Регулярные призывы к независимости правосудия, которые доносятся со стороны как гражданского общества, так и международных организаций, при том что совершенно невозможно объективно определить присущие каждой стране механизмы ее обеспечения, зависящие от истории, традиций, политического пейзажа, политико-правовой культуры общества, в какой-то мере все больше напоминают заклинания.
Некоторые формулировки, как, например, содержащаяся в ст. 10 Основных принципов, касающихся независимости судебных