комбинациями. Но положение, как говорится, обязывает и свидетельствует зачастую само за себя.
К примеру, еще в годы Первой мировой войны для производства взрывчатого вещества Великобритании в огромном количестве (тридцать тысяч тонн) потребовался ацетон, вообще отсутствовавший на рынке. Государство готово было платить за него сполна, не торгуясь, только бы было предложение. Кому же первый лорд адмиралтейства Уинстон Черчилль поручил его изготовление, с кем заключил контракт? Этим счастливцем оказался руководитель Еврейского агентства, главный идеолог и лоббист сионизма в мировом масштабе Хаим Вейцман. Впоследствии он вспоминал: «Я получил карт-бланш от Черчилля и от порохового отдела адмиралтейства и взялся за работу, потребовавшую от меня всей моей энергии в течение последующих двух лет, работу, которая привела к последствиям, которых я не мог даже представить себе». Гилберт комментирует: «Одним из таких последствий явилось сотрудничество X. Вейцмана с преемником Черчилля на посту первого лорда адмиралтейства Артуром Бальфуром. Вейцману удалось убедить Бальфура поддержать идею создания еврейского национального очага в Палестине, которую можно было бы осуществить после поражения Турции в Первой мировой войне» (40—41).
Оставим пока в стороне политическую составляющую сделки, хотя запомним взаимную связь трех имен. Но пусть читатель оценит: Вейцман фактически получил из рук Черчилля монополию на производство ацетона в масштабах всей империи. Можно себе представить, какую сказочную прибыль приносят подобные контракты!
Закулисный союз, сложившийся в результате между Черчиллем, Вейцманом и Бальфуром, еще не раз выражался в финансовых и деловых соглашениях. Например:
«В бытность Черчилля министром финансов X. Вейцман обратился к британскому кабинету с просьбой предоставить правительственные гарантии займу, предназначенному для целей экономического развития Палестины… Заем, объяснял Вейцман, «требовался лишь для единственной цели – создания благоприятных возможностей для создания еврейских поселений в Палестине, как предполагалось условиями британского мандата».
Лорд Бальфур, являвшийся автором Декларации Бальфура и лордом-президентом Тайного правительственного совета Его Величества, в качестве старшего члена кабинета поддержал проект предоставления займа. Перед обсуждением этого вопроса в кабинете министров он устроил встречу Черчилля и Вейцмана в своем лондонском доме» (115—116).
Важное свидетельство предварительного сговора единомышленников! Дух огромных денег все время веял вокруг этого небольшого слаженного сообщества из трех человек.
Как министр финансов, хорошо осведомленный о первостепенных необходимостях страны, Черчилль, конечно, должен был бы воспротивиться уходу денег «на сторону». Тем не менее он, как и участвовавший в сговоре Бальфур, поддержал