это будет нерушимо, до тех пор, пока не исполнятся все слова проклятья, произнесенного стариком, а этому не бывать» – крикнула Дериан и взмахнула рукой. Вьюга улеглась, и Алметинские горы погрузились в мертвое безмолвие.
Огонь в очаге по-прежнему отбрасывал призрачные отсветы. По стенам подрагивали тени. Аните мирно посапывала, подложив под щеку маленькую ладошку, убаюканная рассказом.
– А где та скала, в которой спят сном без сна убийцы? – чуть слышно подал голос Еши.
– А ну, спи, негодный! – шикнула бабка. – Сейчас кликну отца, быстро тебе расскажет, кто, где спит.
Еши мигом нырнул в постель, укрывшись шкурой с головой.
– Нужно было вырвать каждому из убийц его черное сердце и заставить корчиться в мучениях, а не дарить вечный сон! Тоже мне наказание! – запальчиво сказал Замир.
– Ишь ты, какой! – усмехнулась старуха. – Божества не вырывают сердца злодеям. И не вмешиваются в дела людей. Люди творят много зла и много глупостей. Если бы не предсмертная мольба старика, Великий Оил ни за что не стал бы вмешиваться. Создатель мироздания, если пожелает, может послать удачу или исцеление от болезни. А решать дела между собой люди должны сами. И не забывай, что это предание, притом очень-очень старое. Кто знает, что из всего этого правда, а что нет. И наказание убийц, на самом деле страшное. Просто ты еще молод, Замир, и многого не понимаешь. Нет ничего ужаснее для человека, чем одиночество и тьма, которая не только вокруг него, но и внутри. Такой человек испытывает страдания намного более сильные, чем тот, кого подвергают жестокой пытке. Любую пытку можно вытерпеть, боль пройдет и закончится страдание. Ту же боль, которая живет внутри, человек ощущает постоянно, каждую минуту, день за днем, и она делает существование непереносимым.
Старуха отложила пряжу и, охая, пошла к своей кровати. Заболтали ее внуки. Уж глубокая ночь, давно пора спать. Некоторое время спустя Замир тоже улегся. Но сон не шел. Вспоминался рассказ, хоть и слышанный много раз до этого, но всегда волновавший юношеское воображение, и слова сказанные старухой о том, какое наказание более страшное. Еши беспокойно ворочался в кровати, то ли видел тревожные сны, то ли тоже не спал, продолжая, как и старший брат, думать о злодеях. Только Аните посапывала, улыбаясь чему-то во сне, да бабушка в другом конце комнаты время от времени негромко всхрапывала, издавая протяжные, посвистывающие звуки.
Глава 4. Сваты
Еши с завистью смотрел на отъезжающих. Он прекрасно знал, что его не возьмут, но ничего не мог с собой поделать. Поехать очень хотелось. Одна радость – Замир тоже остается дома, хоть он и намного старше. Ехать сватать невесту могут только мужчины, которым уже исполнилось двадцать зим. Замир тоже, то и дело, хмуро поглядывал в сторону готовившихся к отъезду, радостно улыбающихся, весело переговаривающихся между собой мужчин. Замир считал себя уже вполне взрослым. Да и побывать на большом веселом празднике