по сохранению ипотеки был продемонстрирован окружным судом в следующем деле.
Разбирая спор между банком и заемщиком, суд установил, что стороны неоднократно изменяли срок исполнения кредитного обязательства заемщиком. Однако эти изменения не были отражены в договоре ипотеки.
Суд указал, что п. 4 ст. 9 Федерального закона об ипотеке установлено, что обязательство, обеспечиваемое ипотекой, должно быть названо в договоре об ипотеке с указанием его суммы, основания возникновения и срока исполнения. В тех случаях, когда это обязательство основано на каком-либо договоре, должны быть указаны стороны этого договора, дата и место его заключения.
Таким образом, указания в договоре залога о содержании, объеме и сроке исполнения обеспечиваемого обязательства, определенных основным договором, должны полностью соответствовать этому договору.
Кредитным договором, заключенным между сторонами спора, установлено предоставление ответчику кредита в виде открытия кредитной линии в сумме 3 млн 200 тыс. руб. на срок до 1 ноября 2004 г. с начислением процентов за пользование кредитом в размере 21 % годовых. Аналогичное указание содержится в договоре об ипотеке со ссылкой на названный кредитный договор.
Дополнительным соглашением от 1 сентября 2005 г. к кредитному договору срок возврата кредита был продлен до 1 ноября 2006 г.
Между тем в деле не имеется и сторонами не представлено доказательств того, что банк и предприниматель-заемщик в установленном законом порядке (ст. 452, 339 ГК РФ) внесли в договор об ипотеке (залоге) соответствующие изменения, касающиеся установления нового срока исполнения обязательств по кредитному договору и указания на вышеназванное дополнительное соглашение. В таких условиях требования банка по возврату кредита не могут считаться обеспеченными залогом недвижимого имущества.
Обращает на себя внимание то, что в приведенных делах суды подчеркивают, что залог прекращается, так как залогодателем является третье лицо, но не должник по обязательству. По всей видимости, эта позиция основана на уже обсуждавшейся выше идее: залоговое бремя, лежащее на вещи, не должно изменяться без ведома залогодателя.
Но в ситуации, когда залог предоставлен самим должником, суды, видимо, не обнаруживали повода для применения этой позиции и, как правило, отказывали в признании договора залога прекратившимся или незаключенным. Это вполне логично, ведь залогодатель, являясь одновременно должником по обязательству, обеспеченному залогом, всегда знает об изменении обязательства: он сам в этом изменении участвует, подписывая дополнительные соглашения к договору, например, кредита. Именно такой подход продемонстрировал, к примеру, Восьмой апелляционный суд в деле об обращении взыскания на предмет залога в связи с невозвратом выданного залогодателю кредита. Отметив, что изменение кредитного договора в части увеличения суммы основного долга по кредиту не подтверждается материалами дела, а увеличение процентной ставки по кредиту согласовано должником (залогодателем)