Черная сирень. Полина Елизарова

волнистые волосы.

      Ох…

      Глядя, как лихо кубинцы крутили танцовщиц в зажигательной сальсе, Галина на какие-то минуты утратила чувство реальности. Ей показалось, что мир, огромный мир за пределами ее тоскливого дома, состоит лишь из испепеляющего солнца, соленого моря, смеха, рома, дыма сигар и сладостной неги на песке.

      Особо приглянулся один.

      Самый высокий, самый белозубый и самый веселый.

      Галина с удивлением расслышала, как парень, объясняя танцовщице движение, свободно говорил по-русски.

      Заметив пристальный взгляд, танцор оставил девушку, спрыгнул со сцены и, подойдя к Галине, склонился перед ней в шутливом поклоне.

      – Привет!

      Его легкий акцент был умопомрачителен.

      Галина почувствовала, как кровь бросилась в лицо. Хорошо хоть в зале даже днем был полумрак.

      Функции Родиона теперь временно исполняла девица, из старожилок, самая, пожалуй, некрасивая, зато самая хваткая из всех этих дур. Когда кубинец подошел к Галине, та громко хлопнула в ладоши и объявила: «На сегодня все».

      Галине пришла в голову дерзкая мысль: а что если позвонить Соломону Аркадьевичу и настоять на том, чтобы Галину попробовали еще и в качестве художественного руководителя? Почему бы и нет? И ей бы к зарплате деньжат накинули, и для них это куда бюджетней, чем брать человека на целый оклад.

      – Понравилось?

      – Да… Но есть недочеты, надо бы устранить.

      – Но мы же только начали! И вы знаете как?

      – Хм… Я вот о чем подумала: может, дадите мне несколько уроков сальсы? – неожиданно для себя сказала Галина.

      Танцы – это то, что делает женщин легко уязвимыми.

      Если девочку не отдали в детстве учиться хореографии, позднее ей лучше не начинать.

      Даже если она посвятит все свободное время и потратит кучу денег на занятия, даже если будет относиться к этому совершенно серьезно, легкость и естественность, которые усваивает тело до начала полового созревания, ей не поймать уже никогда.

      Друзья, конечно, будут удивляться, а особо чувствительные и восхищаться, но профессионал всегда заметит лажу.

      У Галины был безусловный козырь – ее балетное прошлое.

      – С удовольствием, мадам! – и парень снова склонился в шутовском поклоне. – Да хоть сейчас!