комаров нет? – спросила она. – Место какое-то особое? И ветер, слышно, в ветвях шумит, а здесь его нет.
– Посмотрел бы я на того комара, который осмелится меня укусить, – ответил Лесь.
Успевший допить бутылку водитель доел мясо и ушел в машину. Слышно было, как он там скрипит сиденьями, устраиваясь на ночь. Ирина задумчиво посмотрела в ту сторону. Спать в бензиновой духоте ей совсем не хотелось. Лесь опять угадал ее мысли и молча показал рукой в сторону стоящей неподалеку скирды.
– Возьми там сена.
Она принесла пару охапок, улеглась поудобнее, уже не обращая внимания на уколы сухой травы. В голове слегка шумело от выпитого. От костра шло ровное тепло. В сон не тянуло, выспалась по дороге.
– Куда мы едем? – спросила она.
– Никуда. Ты лежишь, я сижу.
– В смысле: на машине.
– На машине – в совхоз, где Иван работает.
– А потом?
– Потом пешком.
– Далеко?
– И да, и нет.
Она обратила внимание на кирзовые ботинки у него на ногах. Что, если идти придется по лесу?
– Я там пройду в туфлях?
– Пройдешь.
Они помолчали. Ирина вспоминала произошедшее за день. Случившееся плохо воспринималось разумом, казалось сном, или чем-то, произошедшим не с ней. Но это не сон. Она где-то между Москвой и Минском, у костра, на соломе. Напротив сидит самый странный человек из тех, кого она знала. Может быть, она с ума сошла? Или ее сбила машина. Сотрясение мозга и сейчас она лежит и бредит где-нибудь в больничной палате…
– Лесь…
– Что?
– Как мне вас теперь называть?
– Так и называй: Лесь.
– Я не о том. Вы мне сейчас можете приказать все, что угодно, да? Ну, чтобы я… Да?
– Да.
– Ну и как это называть?
– Это называется “учитель”.
– Ничего себе!.. А чему надо учиться?
– Знанию.
– Какому?
– Сама поймешь.
– Когда пойму?
– Не знаю. Но обязательно поймешь. Все понимают.
…
Утром Ирину разбудило солнце, светившее прямо в глаза. Она машинально одернула опять задравшееся почти до пояса платье, приподнялась и осмотрелась. Над лугом стелился густой туман, который еле-еле пробивало солнце, оставляя на нем четкие силуэты деревьев. Было холодно, но она почему-то не замерзла. И на траве роса, а платье было совсем сухим. Где все?
Сзади что-то звякнуло. Ирина обернулась и ойкнула. Прямо на нее смотрела грустными глазами самая обычная корова. Звенел большой медный колокольчик, висевший у нее на шее. Меланхолически поглядев на девушку, корова начала ощупывать травяную кочку.
– Пить хочешь?
Что-то слишком часто приходится оглядываться сегодня утром…
– Хочу.
– Держи.
Он отдал ей литровую банку, которую держал в руке. В банке было что-то белое.
– Молоко?
– Да.
– Это от нее, что-ли?
– От нее. Что такого? Она, видимо, от стада отбилась. Пастух проморгал. Ночью