иронии судьбы (подумать только!) через две тысячи лет он применил волшебное зелье именно при таких же обстоятельствах, правда, для останков не Марка Антония, а ее собственных.
Теперь, когда его поступок в Каире привел к угрозе, от которой, возможно, им всем не уйти никогда, не обернется ли прежняя любовь Клеопатры к нему злом и ненавистью?
Джулия, почувствовав его внутренние страдания, подошла к нему и нежно положила руку на его плечо.
– Ты считаешь, что за распродажей этих сокровищ стоит Клеопатра, которая за вырученные деньги купила молчание всех тех в больнице, кто мог ее запомнить? – спросила Джулия.
– А также всех тех, кто мог вспомнить, сколь быстро она выздоровела, – вмешался Самир. – Но как знать, нужны ли вообще такие предосторожности? Кто поверит сказкам о ее чудесном исцелении?
– Есть ли у нас причины полагать, что она снова кого-то предала смерти? – продолжала Джулия.
– Нет, вовсе нет, – ответил Самир. – Однако мы точно знаем, что она очень энергична, раз проехала через весь Египет. И что она не одна.
– Нам известно и еще кое-что, – заметил Рамзес.
– Что же это, дорогой? – спросила Джулия.
– Мы определенно знаем, что, если она снова решится на убийство, нам мало что удастся сделать, чтобы ее остановить.
Увидев, как помрачнели лица его компаньонов, он пожалел, что сказал это. Но это была правда. Суровая, неотвратимая правда, которую им следовало знать.
Когда же он набрался мужества, чтобы взглянуть на Джулию, в глазах ее не было страха, а лишь сочувствие и тревога. Тревога за него. Это поразило его.
– Я не хочу, чтобы ты понапрасну корил себя за это, Рамзес.
– Сейчас я вас покину, – тихо сказал Самир. – Мои люди потеряли ее в Александрии, но, возможно, им удастся найти ее снова. Если хотите, я могу организовать проверку всех кораблей, прибывающих в Англию из Порт-Саида. Дайте мне знать, каким будет ваше решение, мой повелитель, и я все исполню.
– Нет, Самир, – возразила Джулия. – Вы не должны уходить так скоро. Побудьте с нами. Отдохните. Поешьте что-нибудь. Я распоряжусь, чтобы вам подготовили комнату.
– Нет, но я вам благодарен за заботу, – ответил Самир. – Я остановился у своего давнишнего знакомого по Британскому музею. Утром я вернусь в Лондон убедиться, что в вашем доме вы будете в полной безопасности.
– В безопасности? – удивилась Джулия. – Разумеется, там безопасно.
– Конечно. Но сердце мое успокоится только тогда, когда я проверю это лично. Как успокоилось оно сегодня вечером, когда я увидел вас в «Максиме», таких красивых и полных жизни.
Он поднялся и взял Джулию за обе руки, а та поцеловала его в щеку.
– Доброй ночи, дорогая Джулия. Доброй ночи, мистер Рамзи. – Произнеся это вымышленное имя, Самир робко улыбнулся. – Я бы хотел прибавить еще «и приятных сновидений», но увы…
И он вышел, закрыв за собой дверь.
Когда Самир ушел, Джулия перевела взгляд на Рамзеса. Впервые