и реактивная артиллерия. Конкретно по горе, которую предстояло атаковать роте, где служила Алина, прилетело более полусотни ракет. Калибр никак не меньше ста тридцати миллиметров. Уж она-то знала. На полигоне юнкера бывают регулярно. И сами участвуют в стрельбах, и наблюдают за стрельбами других. Получается, на их участке атаки сосредоточена батарея реактивных установок.
Впрочем, с их никудышной точностью иначе и быть не может. Использовать их для прицельного огня – глупость несусветная. А вот если необходимо накрыть определенную площадь, тогда совсем другое дело. Правда, пускать в дело меньше батареи нет смысла. Если только восьмидесятимиллиметровые, у которых в одном залпе установки по двадцать четыре ракеты. Но они хороши на открытой местности, а не против деревоземляных укреплений.
Едва истребители разошлись и потянулись к аэродромам зализывать раны, как вновь появились бомбардировщики. Боги войны тут же прекратили обстрел, уступая место ангелам смерти. Сначала по горе прошлась эскадрилья тяжелых «Муромцев». На смену им явились закрутившие свою карусель штурмовики. А затем вновь заговорила артиллерия. Так и не прекратившийся ад продолжился.
Наконец нарисовались бомбардировщики японцев. Не иначе как собираются атаковать русские батареи. Вот только не заладилось у них с этим. На перехват им тут же выметнулись эскадрильи истребителей, разбросанные по небольшим полевым аэродромам. Практика, полученная в Испании, в действии.
В этой волне русских летчиков асов практически не было. Охотиться за неповоротливыми бомбардировщиками отправился молодняк. Командование справедливо рассудило, что для первоначальной наработки опыта эта цель подойдет лучше всего. Правда, даже эти машины способны огрызнуться. Причем серьезно.
Дробышева видела, как истребители разогнали эскадрильи бомбардировщиков. Как машины падали одна за другой или пытались спастись бегством, сбрасывая бомбы на голую степь и уходя за линию фронта на бреющем. Но наблюдала и пару русских По-16, устремившихся к земле, оставляя за собой шлейф черного дыма или окутавшись белоснежным облаком пара. А вот парашют она приметила всего один.
– Алина, девочка, ты готова? – поинтересовался в гарнитуру Веретенников.
При этом голос его звучал ровно и спокойно, вселяя уверенность. Хотя у нее не было и тени колебаний, девушка все же оценила заботу поручика. И даже не подумала придавать значения его фамильярности. Да и не было ничего подобного. Сейчас она ощутила желание командира уберечь и защитить не просто подчиненного, но боевого товарища. Пусть первый бой им еще только предстоит.
– Я в порядке, Артур Николаевич, – впервые за долгий срок назвав его по имени-отчеству, слегка наклонившись к микрофону, заверила Дробышева.
Гарнитура связи появилась совсем недавно, но ее тут же по достоинству оценили в броненосных войсках. Отсутствие нормального общения создавало множество трудностей.