меня ногой в пах.
Сразу же после этого ответа в моих ушах возник шум, похожий на гул стройки, кожа на всём теле напряглась, готовая вот-вот разорваться. Я взглянул на карателя, и он тут же отвернулся.
– Опа, так-так, а это уже статья, – заявил дознаватель. – Ты ведь понимаешь, как сильно мама с папой расстроятся, когда узнают, что тебя посадили? Надолго посадили. Нападение на сотрудника при исполнении как-никак. Судимость будет, на работу никуда не возьмут. Прикинь, Лёх, говорит, работает в муниципальном похоронном бюро, – он рассмеялся, – такое бывает вообще? Только что не придумают. Пиши давай уже, сидишь зенками хлопаешь, столько времени потерял с тобой, другие ждут.
Я взял ручку и под диктовку записал всё в точности, как он сказал. Сразу же после того, как я поставил дату и подпись, боец схватил меня за руку и поднял со стула.
– Гражданин, – сказал дознаватель, – вы совершили правонарушение, за которое предусматривается заключение под стражу на срок до тридцати суток. Вам понятен приговор?
Шокированный таким поворотом событий я отрицательно замотал головой.
– Лёх, уведи это говно с глаз моих.
Он грубо потянул меня за собой. Мы долго шли через длинные коридоры, пока не оказались перед железной дверью. Лёха велел мне подождать, а сам удалился и через некоторое время вернулся с полотенцем и постельным бельём. Он достал из кармана связку ключей и отворил дверь.
Я вошёл в камеру: четыре двухъярусные койки, спёртый воздух, на стенах плакаты с голыми бабами. В углу располагался унитаз с умывальником, огороженный самодельной стенкой из доски. Ни с кем не здороваясь и ни на кого не смотря, я подошёл к свободной кровати на втором ярусе, бросил на неё свой комплект, взобрался и лёг, положив ладони под голову. Тысячи мыслей скакали в моём растревоженном до предела мозге, расталкивая друг друга: «По-любому между задержанием и заключением в камеру должен был пройти суд. Что будет с моим рюкзаком, оставленным в общежитии? Сколько времени продлится моё заключение, и какие будут последствия?» Голод напомнил о себе, желудок тут же потянуло, и в брюхе заурчало. Я выключил телефон, так как он не ловил сеть, и батарея почти разрядилась.
– А когда тут кормят? – решился я спросить соседа снизу.
– Никогда, – после длительной паузы ответил он и тут же расхохотался.
Приблизительно через час открылось окошко в двери, и мы по очереди взяли по тарелке каши, стакану чая и куску хлеба. После трапезы между заключёнными началось общение, в котором я не хотел участвовать и лишь внимательно слушал, смотря в покрытый паутиной потолок. Из беседы я выяснил, что одним из моих соседей был организатор митинга, которому во время допроса пообещали большие проблемы. Затем я посмотрел на плакат с голой бабой, после чего начал неприметно мастурбировать через карман и в итоге кончил в трусы.
Среди ночи я внезапно проснулся и вытаращил глаза от испуга. Рядом стояли три человека: двое удерживали мои руки и ноги, а третий заталкивал