Десять… Сейчас!
Особняк налился изнутри пламенем; глухо ухнул взрыв, и ровный мощный огонь охватил сразу все здание – словно в предутреннем небе расцвел невиданный алый цветок. Зарево отразилось от низких туч, сделав утро лиловым. Машина мчалась по змеистой дорожке. Лучи фар выхватывали лишь небольшой участок впереди, и казалось, водитель ориентируется совершенно интуитивно – езда на такой скорости по такой дороге была слишком рискованной.
Риск? Жить вообще рискованно, а жить активно – рискованно втройне. Но другой жизни Альбер не знал. И не хотел.
«Порше» проскочил центр городка, не сбавляя скорости. Свернул на юг, в сторону залива, и, проехав по улице пару кварталов, остановился у небольшого двухэтажного домика за высокой изгородью, сплошь увитой виноградом. Ворота открылись автоматически, как только водитель нажал кнопку на пульте управления.
Въехал под навес, вышел из автомобиля, подошел к двери, что находилась со стороны дворика. Вообще, и сам дом, возведенный совсем недавно, был построен по-татарски: к улице были обращены лишь глухие стены, все окна – внутрь дворика. Правда, с некоторой модернизацией: на втором этаже на улицу глядело несколько решетчатых окошечек в староанглийском стиле; но стекла были зеркально тонированы, сделаны на заказ, и пробить их было невозможно ни пулеметной пулей, ни кувалдой. Первый же этаж был «глухим» вовсе: ни единого оконца.
Альбер вытащил из чемоданчика небольшой прибор, нажал кнопку, отключая сепаратную сигнализацию, нащупал под подоконником плату, «сыграл» на клавиатуре из семи кнопочек, сродни баянным, незамысловатую мелодию, отключив дублирующую сигнальную систему; впрочем, нигде не раздалось ни звука. И только после этого вставил ключ в замок и открыл дверь.
Поднялся на второй этаж, подошел к секретеру, открыл, насыпал в широкий бокал четыре ложечки растворимого кофе, плеснул тоника, тщательно перемешал, долил коньяком, подождал, пока осядет пена, и выпил тремя глотками. Выспаться ему удастся не скоро, а энергия – необходима.
– Приоритет Магистр, – произнес человек за спиной.
Альбер обернулся медленно. Мужчина среднего роста, лет сорока пяти спокойно сидел в кресле. Как он вошел в комнату – Альбер не слышал, но очевидным было одно: в дом он проник до приезда Альбера. Как там у англичан?
«Мой дом – моя крепость». Похоже, крепостей уже не осталось.
Мужчина ждал. Рядом с ним, на подлокотнике, лежала неровно порванная пятирублевая бумажка советского образца. Альбер вынул из портмоне другую половинку, передал сидящему. Тот сложил половинки, вернул Альберу. Совпадение полное.
Альбер открыл «дипломат» и молча выложил кассеты на столик. Человек спрятал их во внутренний карман пиджака, поклонился легким кивком.
– Провожать не нужно. Выйти я сумею, – произнес посетитель с едва уловимой иронией и спустился по лестнице. Щелкнул входной замок.
Альбер чувствовал себя словно октябренок, построенный на пионерской линейке. По стойке «смирно». «Э-э, человече, что ты есть в этом мире?»
Магистр