и потупился: видно, Чуркин был человек честный и делился с ним долей.
Седой прибалт оторвался от «Плейбоя» и с интересом прислушался к разговору: он был немного знаком с Иванцовым – лет пять назад они работали в одном главке.
В следующее воскресенье Валерий не поехал в дом отдыха – работал. Уже вечером, усталый, он вкатился на грузовичке во двор магазина и стал на пару с Мишкой выгружать пустые холодные контейнеры. Солнце уже закатывалось за высокие пыльные крыши; в доме напротив визжала электропила, и листва деревьев, тяжелая и тусклая от московской пыли, шелестела на тихом теплом ветру.
На пороге подсобки сидел Гена-близнец и, разомлев от жары, сосал пиво из пестрого цилиндрика. Валерий подошел к нему.
– Иди помоги, – приказал Валерий, кивнув на ящики.
– Ты чего это мне приказываешь? – рассердился Генка.
– Или ты делаешь, как я тебе приказыуваю, или ты у меня не работаешь, – не повышая голоса, сказал Валерий.
Генка, ни слова не говоря, отставил пиво и пошел таскать контейнеры.
Валерий вошел в подвальчик, опростал на стол сумку с выручкой и, вынув калькулятор, принялся ее пересчитывать.
Скрипнула дверь – в подвальчик зашел завмаг Павел Иванович.
– Вы чего это в магазине, а не на дачке? – спросил Валерий. – Сахар вечером привезут, – сказал Павел Иванович, – разгрузить не поможете?
– Поможем, – сказал Валерий, – за мешок.
– Идет, – сказал Павел Иванович.
Валерий продолжал считать, время от времени шумно сопя и записывая что-то на клочке бумаги. – А ты где был? – спросил его Павел Иванович.
– На демонстрации.
– И что на демонстрации? – поинтересовался заведующий.
– Мороженое хорошо жрут, – сказал Валерий, – всю машину продали в полчаса, было бы еще – тоже продали бы.
– Шустрые вы ребята, – сказал Павел, – а если баррикады начнутся, на баррикады ты тоже с мороженым полезешь? – Баррикады, – задумался Валерий. И замотал головой.
– Не, они под такое дело могут все конфисковать. Бесплатно. На защиту родине.
– Тебе тут человек один вызванивал, Вилде какой-то или Вельде, сказал, что от Иванцова.
Вилде? Вельде? Не помнил Валерий такого.
Томас Вилде объявился на следующий день. Это был тот самый среднего возраста прибалт, который слышал разговор между начальником санитарной службы района и Иванцовым.
Вилде предложил Валерию поставлять мороженое в его кафе.
А через неделю, осмотревшись, спросил, не хочет ли Валерий стать его компаньоном по другому кафе, на Тверской. Вилде давно приглядел это место и уже договорился об аренде с соответствующим начальством, – место было приличное, подвальчик, занятый мастерской по ремонту обуви, и расположено хорошо. Многие купят здесь дома под квартиры или офисы, и ресторан рядом им совсем не помешает.
– Ты сам посуди, – сказал Вилде, – мороженое – это хорошо, но вот кончится лето, станет минус двадцать, и кто будет есть твое мороженое? А вот шницеля люди