здесь мужчин, двигался он с энергией и грацией, какая дается многолетней тренировкой тела, упорством духа и той особой уверенностью, которая приобретается лишь вместе с деньгами и властью. Очень большими деньгами и непосредственной, неограниченной властью. Бывший спортсмен-пятиборец, да в недавнем прошлом еще и бессменный чемпион республики по военно-прикладным видам спорта, теперь он был депутатом, кандидатом и прочим, прочим, прочим. Но большинству здесь собравшихся он был необходим как человек, способный справляться с любыми проблемами.
– Мужик – упасть не встать! – восхищенно произнесла Оля Сорока, наблюдавшая тусовку в холле с маленького балкончика.
– «Младой хазарский князь Ратмир…» – с улыбкой процитировала Аля.
– Девочки, быстро, быстро! – запрыгал по ступенькам администратор.
На балкончике тем временем объявились два неулыбчивых субъекта. Оглядев девушек с головы до ног, но вовсе не тем взглядом, каким окидывают хорошеньких барышень представители сильной половины человечества, – неулыбчиво, с каменными, как у манекенов, лицами, они довольно неучтиво вытеснили их с балкона и остались там, заперев за собою дверь.
– Дебилы! – в сердцах ругнулась Оля Сорока. – Весь кайф поломали.
– А ты уже размечталась, как занежишься с дядей Ромой на водяной постельке? – поддела ее Аля.
– Да ладно тебе. Скажешь, плохо такого дядку-спонсора отхватить?
– У него таких леденцов, как ты, – полный набор.
– Егорова, ты хамишь.
– Слегка.
Перебрасываясь фразами, девчонки уже успели спуститься в комнату для переодевания, сбросить одежду и влезть в платья первой коллекции, прозрачные, как туман. Мальчики-модели числом четверо переодевались здесь же, но это мало кого волновало: ориентации они были такой, какая на подиуме и вокруг него вовсе не является уделом «сексуального меньшинства».
– Зацепить любого мужчинку на ночь, пусть и крутого, как семь поросячьих хвостов, – невелико дело, – тем временем развила животрепещущую тему Оксана Костюк. – А вот сохранить его насовсем – это уже искусство.
– Где-то я это уже слышала, – огрызнулась Оля.
– И немудрено. Потому что это истина, – примирительно пожала плечами Аля.
– Как ты там сказала?
– «Младой хазарский князь Ратмир…»
– Красиво. Это из сказки?
– Ага. Пушкин.
– Жаль, что жизнь – не сказка.
– И даже очень жаль. Зато наше представление – похоже.
Музыка зазвучала едва слышно и вскоре заполнила собою все пространство; сущее будто пропало: зал погрузился во тьму, люди замерли, притихнув, словно исчезли вовсе, и освещенный подиум стал местом волшебства, чародейства, тайного знания о тьме и свете, о зле и добре, о смерти и бессмертии.
Глава 11
Их одеяния были прозрачны, как туман, и грустны, как опадающие листья.
Девушки двигались