и чувствуя на губах вкус победы. Однако Адэр мгновенно спрыгнула с кровати и, как была босая, отбежала подальше.
– Как ты смеешь входить в мою спальню без разрешения, мальчишка! Что тебе нужно?
– Вам давно пора стать моей женой во всех смыслах, мадам! – продолжал Ллуэллин, принимаясь развязывать глоссы и камзол.
– Убирайся, – холодно бросила Адэр.
– Нет! Я лишу вас невинности, мадам, и никто не скажет, что я недостаточно силен для столь заманчивого дела! – упрямо твердил он, отбрасывая камзол.
– Ничего ты не получишь! – разозлилась Адэр. – Ни деньги, ни титул, ни мою добродетель, милорд. Как только стает снег, ты уедешь! А теперь проваливай из моей спальни, иначе я позову на помощь.
– Дверь заперта, и я вправе овладеть тобой, – объявил Фицтюдор, пытаясь загнать ее в угол.
– Прочь! Собери свою одежду и вон отсюда! Иначе мне придется защищаться!
– Жалкая девчонка! – засмеялся Ллуэллин. – Слабое создание!
Адэр, не отвечая, схватила глиняный кувшин и огрела мальчишку по голове. Ноги его подогнулись, и он медленно опустился на землю. Адэр обошла его, отперла дверь и крикнула:
– Бейст! Ко мне! Ко мне!
Пес с глухим рычанием ворвался в комнату.
– Убери его! – приказала Адэр.
Бейст подошел к неподвижно лежавшему Ллуэллину и принюхался, как раз в тот момент, когда тот начал приходить в себя. Узрев стоявшее над ним чудовище, бедняга сдавленно пискнул. Бейст снова зарычал и, раскрыв пасть, осторожно сомкнул зубы на все еще одетой в сапожок ноге мальчишки. Глаза Фицтюдора закатились, и несчастный лишился сознания. Бейст выволок его в коридор и там оставил.
– Хорошая собачка! – похвалила Адэр. – Теперь можешь вернуться к Энис и щенятам.
Пес стал спускаться вниз, а Адэр закрыла дверь и заперла ее. Скорее бы пришла весна! Что, во имя Господа, нашло на мальчишку? Придется стелить ему на ночь в зале и ставить у двери спальни часового! Элсбет отныне будет ночевать на раскладной кровати, рядом с Адэр, пока Ллуэллина не отошлют назад, к семье.
Сама она на коленях постарается умолить дядюшку Дикона убедить короля аннулировать этот брак, а если граф Пемброк станет возражать, пригрозит, что расскажет всему королевству о том, как его бастард не смог овладеть собственной женой и исполнить супружеский долг. Можно побиться об заклад, что Джаспер Тюдор не захочет навлечь позор на семью.
Адэр улыбнулась, довольная собой и своим планом.
Февраль растаял в снежных вихрях, сменившись мартом. Фицтюдор жаловался на необходимость спать в большом зале и ежедневно проклинал Анфри за дурной совет. Как-то ранним апрельским утром приехал Эндрю Линбридж и, найдя Адэр в зале, низко поклонился.
– Сегодня в Броктоне устраивается весенняя ярмарка, на которой будут продавать скот. Не хотите поехать? Правда, коровы будут немного отощавшими – фермеры, продержавшие их всю зиму, больше не могут тратить корм, которого и без того почти не осталось, – сообщил он.
– Альберт,