такого как, к примеру, Клаттерторпы.
– Боюсь, мы не имели удовольствия быть знакомы с сестрой мисс Харботтл, – начал викарий.
Я восприняла это предложение как просьбу рассказать подробнее и быстро проглотила кусок пирога, чтобы ее выполнить.
– Мисс Люси Харботтл умерла около трех лет назад в Кенте… Ой, нет, я ошиблась, – я в задумчивости постучала пальцем по лбу, – это было в Ланкашире, уже после Кента.
– В самом деле? Кажется, вы жили во многих местах, – заметила жена викария, и только по слегка поджатым губам можно было догадаться, что менять дома почти так же часто, как ботинки, не казалось ей признаком хорошего вкуса.
Я пожала плечами.
– Мои опекуны не любили подолгу жить на одном месте. Мы часто переезжали, и мне посчастливилось пожить почти во всех уголках этой страны.
Ее губы сжались еще сильнее.
– Я не могу этого понять, – решительно произнесла миссис Клаттерторп. – Это неправильно: срывать ребенка с места таким бесцеремонным образом. Нужно обеспечить постоянный дом тому, кого растишь.
У миссис Клаттерторп не было собственных детей, и она имела склонность к подобным заявлениям. Она также очень любила раздавать указания о том, как детей следует воспитывать, кормить, одевать и обучать грамоте. Ее муж, вероятно, уже научился игнорировать подобные высказывания, но я, будучи относительно новым человеком в деревне, пока еще к этому не привыкла.
Я посмотрела на жену викария так же отстраненно, как могла бы рассматривать раздавленную гусеницу.
– Правда? Я нахожу это довольно обыкновенным и очень полезным делом, – сказала я наконец.
– Полезным? – Викарий в удивлении приподнял брови.
– Я научилась общаться с очень разными людьми при разнообразных обстоятельствах, не нуждаться ни в ком для развлечения и ни от кого не ждать поддержки. Я обрела уверенность в себе и независимость и могу положиться на эти качества в нынешней ситуации.
Его брови вернулись на место.
– Да, вы как раз и подвели нас к самой сути этой беседы, – сказал он с видимым облегчением.
Прежде чем он успел продолжить, жена привычно перебила его.
– Дорогая, вы, без сомнения, сочтете нас излишне навязчивыми, – начала она, наградив меня взглядом, позволяющим мне именно так и поступить, – но нас с викарием крайне беспокоит ваше благополучие.
Я проглотила последний кусок пирога и стряхнула с пальцев крошки.
– Вы действуете из лучших побуждений, миссис Клаттерторп, я в этом не сомневаюсь. Но смею вас уверить: я сама могу прекрасно позаботиться о своем благополучии.
Мистер Клаттерторп казался немного обескураженным, но его супругу было не так легко смутить. Она сухо мне улыбнулась.
– Не сомневаюсь, что вы так считаете. Но юные леди, – сказала она с легким ударением на слове «юные», означавшим, что в действительности она подразумевала нечто совсем иное, – не всегда понимают, что для них будет лучше.