мгновении, не обманываясь надеждами на будущее и привязанностями к прошлому. Радикальный суверен есть «сверхчеловек» Ницше.
Эти идеи являются для нас во многом ключевыми. Без понимания Дурака невозможно понять ни один из арканов. Более того, никакое посвящение, никакой переход невозможны, пока мы цепляемся за единицы и не можем позволить себе пережить этот опыт пустоты. Как бы вы отнеслись к тому, если бы термин «просветление» мы стали переводить как «опустошение»? Но только укоренившись в этой совершенной непривязанности, в ничто, мы становимся теми, кто мы есть на самом деле.
Телема – одна из самых последовательных систем метафизики ноля. В ее главном тексте, «Книге Закона», эта символика меона, ничто, нуля встречается неоднократно. Например: «Пусть люди не говорят о тебе нечто, но ничто, и не позволяй им говорить о себе вовсе, ибо ты простираешься всюду».
Посмотрите – в этой фразе есть парадокс. «Всюду» – казалось бы – нечто. Но нет. Потому что, проявляясь во всем, Нюит не имеет индивидуальной формы, но потенциально представляет собой все. Как та пустота между частицами, о которой мы говорили выше. Можно сказать, что в ноле потенциально содержится единица, а в единице – вся остальная сложность вселенской программы. Но только ноль является чем-то вроде «сокровенного корня».
Даже просто вдумчивое размышление над этими материями без каких-либо специальных практик может быть опасным для неподготовленного ума. Поэтому звучит запрет «говорить о себе». Можно сказать, что из относительного отрицания (в этой комнате нет кошки) звучит призыв к отрицанию абсолютному, чистой лакуне, но сам этот призыв до некоторой степени является нарушением себя самого. Ибо, если следовать линейной логике, на этих словах текст должен был бы прерваться. Однако образный ряд разворачивается, и символика ничто повторяется несколько раз: «Ничто – тайный ключ этого закона». И еще: «Ибо я совершенен в небытии».
В «Книге Закона» есть и образ Дурака: «Пророк мой Дурак со своим один-один-один: разве он не ничто и не бык по книге?» Снова парадокс. Дурак – не один, а ноль. Один ему принадлежит – во фразе звучит именно притяжательный падеж. Дурак не является единицей, но единица ему принадлежит. Ноль выше единицы.
Сходная символика встречается нам и в главном откровении Юнга, которое называется «Семь наставлений мертвым». Первое наставление звучит именно как наставление о ничто, или Плероме:
Я начну от ничто. Ничто, по сути, то же, что Полнота. В бесконечности наполненность равно что пустота. Ничто – пусто и полно. Вы можете сказать равным образом и иное о ничто, – к примеру, что оно бело или черно или что его нет. Бесконечное и вечное не имеет свойств, ибо имеет все свойства.
Ничто, или Полноту, мы наречем Плеромой. В ней прекращает свой путь бытие и помышление, поскольку вечное и бесконечное не имеет свойств. Там нет никого, потому как иначе некий Тот отличался бы от Плеромы и имел свойства, которые делали бы его