режимы бытия.
Мы уже упоминали о связи малых арканов со стихиями. Жезлы-трефы-огонь, чаши-черви-вода, мечи-пики-воздух, диски-бубны-земля. Но мало кто делает правильный вывод из этого очевидного факта: четыре инструмента Мага – это вся колода малых арканов. Его орудия, его продолжение. Он – повелитель всех игр, которые может вести судьба.
Красивое подтверждение тому: прорвавшийся в XIX веке в игральную колоду карт Джокер – не кто иной, как Дурак и Маг в одном лице. Кстати, в некоторых игральных колодах есть две карты-Джокера, которые отличаются по цвету – красный и черный Джокеры. Маг и Дурак. Ноль и единица. И в этом – вся реальность, вся суть.
Игральная колода – это горизонтальное бытие. Игра. Лила. Майя. Вот почему хорошая цыганка сможет погадать на обычной игральной колоде на любой житейский вопрос, вот только духовная реальность останется для нее закрыта. Потому что духовная реальность, мир архетипов – это большие арканы. И не случайно явная нецелостность игральной колоды (горизонтального измерения), выраженная в троичной структуры фигурных карт (король-дама-валет), естественным образом превращается в четверичность в колоде Таро, где добавляется четвертая фигура. Три – число религии Этой Стороны. Четыре (точнее, три плюс один) – Иное.
С арбалетом в метро,
С самурайским мечом меж зубами,
В виртуальной броне, а чаще, как правило, без,
Неизвестный для вас,
Я тихонько парю между вами
Светлой татью в ночи,
Среди черных и белых небес.
На картинах святых
Я незримый намек на движенье,
В новостях CNN я черта, за которой провал,
Но для тех, кто в ночи,
Я звезды непонятной круженье
И последний маяк
Тем, кто знал, что навеки пропал.
Все верно. БГ, как подлинный художник, прекрасно чувствует теургию Мага. «Среди черных и белых небес» – этот образ живо напоминает недавно переведенный на русский язык ритуал Исрафель: «О ты, звезда востока, которой были ведомы маги! Ты, что всегда была в аду и в небесах! Ты, что между светом и тьмой трепетала! Отец твой – Солнце, мать твоя – Луна». Это скольжение ночной звезды, этот последний маяк, о котором одновременно возвещают Кроули (в эссе «Звезда видна») и Юнг (в финале «Семи наставлений мертвым»). Звезда ведет Магов к колыбели играющего Бога – это сюжет древнего мифа, который обречен оставаться непонятым. Ибо, чтобы увидеть Звезду, нужно уже стать Магом. Нужно уметь поставить себя на его место.
Одна из современных масок Мага – Сверхчеловек. Мне видится восхитительная улыбка богов в том, что Ницше подсознательно выбрал для своего «сверхчеловека» имя Заратустры, первого в этимологическом смысле мага (слово маг происходит из зороастризма – религии, основанной Заратустрой). Само имя говорит нам о магии.
В идее сверхчеловека – великая красота и великая ловушка. Поместив себя на место мага, мы обречены оказаться в состоянии