на уровне чувств и ощущений. Если учитель хочет, чтобы дети его слушались и уважали, очень многое зависит от первого впечатления и от того, как он себя представит. Можно запугать, можно быть слишком ласковой и сюсюкать. Но в любом случае это неправильные подходы. Потому как детская память сохранит страх на протяжении всей жизни, и первый учитель будет ассоциироваться с ужасом и отрицательными эмоциями. Выбрав второй вариант, в данной ситуации можно напрочь забыть об уважении.
Брат с сестрой не пытались нарушить тишину, а я вдруг с ясностью поняла, что действительно хочу помочь им. А посему не позволю себе лукавить, как и садиться мне на шею. Ядреная смесь, если не знать, как воплотить это в жизнь.
Медленно встала напротив детей, с осторожностью взиравших на меня. Если взгляд Ристана был теплым, то Тисса смотрела с опаской.
– Позвольте представиться еще раз, – чуть улыбнувшись, начала я. – Мое имя Оксана Шабанова, я являюсь гостьей из другого мира. А если говорить вашим языком, – рабыня, которую сегодня на аукционе купил ваш брат.
Выдохнула, наблюдая за детскими лицами. Щеки девушки заалели, но я не дала вставить и слова.
– Моя огромнейшая благодарность Ристану, именно он захотел помочь мне. – Тут я снова улыбнулась вдруг застеснявшемуся мальчику. Какой он все-таки хорошенький! – Ваш брат дал мне не только крышу над головой, но и совершенно иной статус: я гувернантка его несовершеннолетних брата и сестры. Конечно, я не смогу дать вам образование, потому что воспитана в ином мире и незнакома с нравами Аскара. Но… – облизала пересохшие губы и в упор посмотрела на Тиссу, – могу стать вашим другом и помощником. Я не сторонник лжи и фальши и приветствую откровенность и искренность. И если я буду с вами честна и откровенна, то мне бы хотелось, чтобы и вы не лукавили. На все нужно время, буду очень стараться и надеяться, что и вы поможете мне освоиться здесь.
Замолчала. Не знала, что еще сказать. Требовать от детей тут же раскрыться мне – глупо, но обозначить свои чаяния все-таки стоило.
– Мне так жаль, – вдруг выдохнула Тисса. – Вы… вам… ведь так больно.
На меня словно небо обрушилось. Чего я не могла ожидать, так это сочувствия!
За все время, проведенное здесь, никто не смотрел на меня с жалостью. Никто не подарил теплой, нежной улыбки. И никто не понял всей катастрофы, которая случилась со мной. Я стояла, боясь пошевелиться. И дышала через раз, думая, что мне все чудится.
– Но теперь леди Оксана с нами, – робко подал голос Ристан, – и мы… мы не дадим ее в обиду.
Все! Меня можно было выносить. Едва справилась с тем, чтобы не осесть на ковер и не разрыдаться. Я несколько дней боролась со своими чувствами, не давая потоку слез вырваться наружу, а эти дети так легко сломали барьер!
– Можно я вас обниму? – вдруг тихо попросила девушка.
Я не посмела отказать ей, пусть для этого мне пришлось сесть рядом. Девчушка осторожно прижала мою голову к своей груди, две худенькие ручки мягко обвили плечи.
– Плакать не стыдно, – тихо произнесла она, – в себе нельзя держать