Если вы так же бурно мириться будете, можно мне поприсутствовать?
Под злым взглядом хозяина она не смутилась и пообещала:
– Я буду тихой-тихой, вы и не заметите.
– Он гад, и я не буду с ним мириться!
Тайс почему-то заржал, и даже Керст улыбался, зато Илис сразу как-то успокоился и вполне мирно велел:
– Садись и ешь.
Спорить я не стала, но про себя решила Илису ничего не рассказывать.
А ведь так хотелось похвастаться, что у меня уже даже аспиранты помощи просят.
– Ну и по какому поводу будут сегодняшние рыдания? – лениво поинтересовался Кадай. Растянувшись на песке, он без всякого стеснения опустил голову на мои колени, проигнорировав недовольное ворчание Рована. – Шею почеши, у меня линька с-с-скоро. З-с-с-судит все.
Линорм, на которого я опиралась, со всеми удобствами разместившись в его вольере, лишь тяжело вздохнул.
– Кто сказал, что я буду рыдать?
– Ты только за тем и приходишь, чтобы поплакаться нам о своей тяжелой доле.
– Тебя здесь никто не держит, – обиделась я, сталкивая его голову со своих колен, – можешь ползти в свой вольер.
– Не толкайс-с-с-ся, чеши. А я, так уж и быть, готов тебя выслушать.
– Я совета пришла спросить, – проворчала обиженно, но просьбу аспида выполнила. Чешуя на ощупь была теплой, я ощущала, как шкура в некоторых местах отделилась и теперь непривычно шевелилась под пальцами. – Меня об одолжении попросили. Помочь с подчиненной нечистью. И я согласилась.
Рован молчал, Рик молчал, и только Кадай – издавал какие-то странные звуки. Шипение его больше всего походило на змеиное мурлыкание, при условии, что змеи умели бы мурлыкать.
– А потом узнала, что нечисть – крачитт.
– И?
– Я не смогу это сделать. Крачитты разорили наше гнездо, я…
Не договорив, замолчала, не в силах справиться с чувствами.
Утром Йонге представил меня своему брату, а тот, счастливый от осознания, что ему помогут, отвел меня к вольеру. Шестой слева от входа, сумрачный и серый, состоящий из неровной, каменистой породы. Горная, скудная на зелень местность была мне хорошо знакома. Когда-то я родилась в таких же местах.
Брата Йонге звали Нарге, его нечисть не стремилась отзываться на кличку Талас и была крачиттом. Огромным, хищным монстром.
Побывавший не в одной схватке, с порванным ухом, с которого кто-то откусил кисточку, располосованной мордой и жуткими, звериными глазами. Он не был похож на высшую нечисть, скорее на мой самый страшный кошмар.
– Боишься? – закончил за меня Кадай, когда пауза неприлично затянулась. – Видел я крачитта. Пацану эта нечисть не по силам, он не сможет ее подчинить.
– И что тогда делать?
– Постарайся объяснить ему всю его природную тупость. Пусть снимает привязку и избавляется от крачитта.
Я была с Кадаем полностью согласна и даже попыталась сделать так, как он советовал, вот только Нарге не хотел ничего понимать. Стоило только заикнуться