георгинов, бросился к забору. Первые три метра Алексей преодолел благополучно. Но далее на дороге, будто часовой на посту, встал дощатый забор, на котором он минуту назад едва не оставил штаны. Прыгать в высоту и бегать с препятствиями Леха не умел. Да и высокая скорость не позволила вовремя сориентироваться. Парню ничего не оставалось, как брать тараном.
Почувствовал ли Алексей удар в грудь, воспрепятствовавший его стремительному галопу? Неизвестно. А вот забор – почувствовал. Он отлетел на несколько метров вперед, словно бежал не Леха, а трехгодовалый жеребец, впервые поставленный под седло.
Пока дед Мирон выбирался из собачьей конуры в намерении схватить «петушка» за кудри, ночной гость уже исчез. В поле зрения опешившего деда уже никого и ничего не было. Ничего, кроме восьми метров забора, валяющегося «железной дорогой»… А Леха чесал ногами дорожную пыль, на огромной скорости преодолевая каменистые метры поселковой улицы.
Последующие поиски подстреленного товарища не дали положительного результата. На голос Анечки и Андрея Леха не отвечал. Ему было некогда: он всю ночь просидел на поросячьем корыте, вымачивая место поражения. Чтобы его не нашли, он предусмотрительно укрылся в центре огорода и, выглядывая из картофельной ботвы на встревоженную Анечку, удрученно повторял:
– Вот это поцелуйчик!
– Что с ним случилось? – спросила запыхавшаяся Маша, когда они остановились на краю деревни.
– Подстрелили «петушка». Но нет ничего страшного. Через несколько дней рассосется, – ответил с усмешкой Андрей и наклонился к лицу девушки для поцелуя. Она не противилась.
– Ты сводишь меня с ума… А зачем я тебе безумная? – шутила она, вглядываясь ему в глаза.
– Ты и безумная будешь прекрасной! Для меня ты лучше всех! Ты нужна мне как воздух! Как солнце! Как вода! Как…
Андрей не договорил и вновь коснулся губами девичьих губ.
– И что же дальше? С чем еще ты можешь меня сравнить? – кокетливо пытала она.
– С чистейшим родником! С теплым, свежим ветерком! С белым пушистым снегом! С переновкой!
– С переновкой? А что это такое?
– Это новое снежное покрывало, покрывающее землю осенью и зимой.
– Брр-р! – передернула Маша плечами. – Такое сравнение не хочу!
– Почему?
– Потому что не люблю зиму. Люблю лето! Летом хорошо – все цветет, благоухает. Летом… мы с тобой вместе! – мечтательно отвечала девушка, увлекая Андрея за собой в сторону своего дома.
– Но теперь мы всегда будем вместе: и летом, и зимой! Всю жизнь! – сказал Андрей.
– А как это, всю жизнь? – стараясь показаться удивленной, как бы не понимая смысла сказанного, прошептала Маша.
– Потом скажу.
– Потом? Это когда? – настаивала она.
– Когда-нибудь, через некоторое время. Пусть это будет для тебя неожиданностью, подарком!
– Подарком – это хорошо. У меня скоро будет день рождения! –