Александра Богданович

Три самодержца. Дневники генеральши Богданович


Скачать книгу

ром) Исаакиевского собора в Петербурге, был почетным членом «Исаакиевского братства» и издавал различные книги и брошюры «патриотического» содержания. Женат он был на дочери егермейстера В. Н. Бутовского – Александре Викторовне (1835–1914), перу которой и принадлежит публикуемый дневник.

      Это – известный документ эпохи заката Монархии в России. Он интересен в первую очередь тем, что показывает умонастроения тех элементов русского общества, которые обычно именуются консервативно-монархическими. Здесь уместно одно пояснение.

      Дневник А. В. Богданович под названием «Три последних Самодержца» был издан в Петрограде через несколько лет после падения в Монархии. Потом его несколько раз переиздавали, и ссылки на него стали почти ритуальными. Трудно найти книгу, посвященную последним десятилетиям существования Исторической России, где бы они отсутствовали. При этом сам оригинал дневника исчез без следа, и все воспроизведения (как и нынешнее) дублируют первую публикацию. Однако даже при беглом просмотре текста невозможно не заметить, что это – некая выжимка, произведенная неизвестно кем. В тексте пропущены не только месяцы, но и целые годы. Поденные же дневниковые записи вопиюще несоразмерны по объему: от пространных повествований до одной-двух строк.

      Сейчас можно только гадать о том, какими соображениями руководствовались те, кто производил подобную вивисекцию материала. Самое правдоподобное предположение, что здесь сыграл определяющую роль идеологический ангажемент. Победившей партии большевиков и их присным, которые тогда уже полностью определяли издательскую политику в стране, требовались лишь «документы истории», подтверждающие партийный тезис о «вырождении» и «гниении» верхов накануне 1917 года. И свидетельства «ярой монархистки» А. В. Богданович пришлись как нельзя кстати. Причем, как можно заключить, были опубликованы лишь те фрагменты, которые в максимальной степени соответствовали новым, революционным представлениям.

      В этой связи невольно напрашивается историческое резюме: каков же должен быть уровень воззрений подобных монархистов, если их оценки так приглянулись коммунистическим человеконенавистникам! Аналог подобной мировоззренческой «диффузии» крайне правых и крайне левых элементов политического спектра невозможно отыскать в истории.

      Чета Богдановичей держала в своем доме «салон», которых тогда немало существовало в столичных особняках и где формировалось то, что называлось «общественным мнением». Именно в таких закрытых собраниях происходили встречи различного рода людей, обсуждавших, осуждавших и создававших известный общественный климат, окружавший и политических и государственных деятелей и различные значимые (и не очень) события окружавшей действительности. Порой в таких местах служебные карьеры не только создавались, но и низвергались.

      В ряду этих «центров» и «центриков» влияния салон Богдановичей занимал особое место. Правда, неизвестно ни одного случая, чтобы чья-то служебная звезда закатилась или взошла благодаря усилиям генерала Богдановича и его салона. Но «общественную тень», как, впрочем, и лоск, на портрет того или иного деятеля в доме на Исаакиевской наводить умели.

      Хозяева не принадлежали к кругу аристократической или бюрократической элиты. Владелец особняка получил свой генеральский чин не за военные заслуги, хотя в далекой молодости и участвовал в нескольких военных кампаниях, а за «усердие» на ниве пропаганды монархизма. Любезный, услужливый, умеющий подстраиваться в «тон» начальства, Богданович умел ладить с совершенно разными людьми, которые занимали посты министров внутренних дел в конце XIX – начале XX века. Он оставался членом Совета министра долгие годы и исправно получал субсидии из министерских фондов на свою издательскую деятельность.

      К тому же он прекрасно владел, как бы теперь сказали, «мастерством пиара», умел производить впечатление большого, или, уж во всяком случае, значимого человека. Говорили, что он состоял в переписке с Царями Александром III и Николаем II, что он сообщал им регулярно свои «мысли» по делам внешней и внутренней политики. В чиновно-иерархической системе подобные связи многого стоили; здесь таилась, как некоторым казалось, перспектива получить важную «протекцию».

      Конечно, во всем этом показном «величии» было много фанфаронства, а порой и явной фанаберии, но в тех условиях роль генерала казалась весьма значительной. Теперь же можно точно утверждать, что какого-либо «влияния» на Верховную Власть генерал никогда не оказывал, хотя и написал несколько писем Самодержцам. Но подлинная диспозиция была в те годы мало кому ведома, и представители чиновного мира, «на всякий случай» старались поддерживать с Богдановичем любезные отношения.

      Многие из тех, кто переступал порог дома на Исаакиевской, принадлежали к сливкам петербургского чиновного «бомонда». Достаточно назвать только несколько наиболее колоритных имён: С. Ю. Витте (министр финансов, председатель Совета министров), Н. М. Баранов (петербургский градоначальник, архангельский и нижегородский губернатор), П. С. Ванновский (военный министр и министр народного просвещения), П. Н. Дурново (директор Департамента полиции, министр внутренних дел), Н. В. Клейгельс (варшавский генерал-губернатор, петербургский градоначальник),