на откосе и шумела там до поздней ночи. Смарт, оставшись с Дэйтоном, благодарил его за оказанную им помощь.
– Я исполнил только свой гражданский долг, – возразил судья. – Одно гневное слово порождает часто большие несчастья, а решительный человек, если только умно возьмется за дело, может всегда руководить толпою.
– Не знаю, так ли это, – сказал Смарт, покачивая головой и глядя на речной откос. – Людьми, подобными этим, трудно управлять, будь то оружие или добрые речи. Это скоты, которым нечего терять, ничем не дорожат, кроме жизни, и ею готовы пожертвовать из-за всякого вздора. Во всяком случае, я рад, что дело так обошлось: не люблю я проливать кровь, да еще ради пустяков! Вы зайдете, доктор, ко мне?
– Нет, Смарт, мне некогда, но я попрошу вас к себе. Приходите, мне надо поговорить кой о чем с вами.
– А если эти люди воротятся?..
– Не думаю. Они грубы, дерзки, скоры на руку, но я не считаю их способными на обдуманное злодейство. Они хотели поджечь ваш дом в минуту гнева, но теперь злоба их улеглась, и они не захотят вредить вам.
– Тем лучше! Но мой негр все же посторожит здесь без меня. Где бы я ни был в городе, я услышу его рожок в случае надобности. Я буду у вас через полчаса.
Мистер Дэйтон ушел, а Смарт воротился домой, где его ожидал неприятный прием. Мистрис Смарт была в самом отвратительном расположении духа. Сцены, происходившие перед гостиницей, а также то, что ей пришлось хлопотать без отдыха целый день, вывели ее из себя. Она была не из числа тех женщин, которые переносят неприятности молча, и чувствовала потребность излить на кого-нибудь свою досаду. Заслышав шаги мужа, она сдвинула на затылок шляпу, защищавшую ее от огня очага, подбоченилась и встретила своего супруга:
– Ну, что хорошего изволили совершить сегодня? Ведь стоит мне только отвернуться, как случается беда! Не может произойти на свете глупости, в которую не постарался бы всунуть своего носа мистер Смарт!
– Мистрис Смарт, – ответил трактирщик, бывший в хорошем настроении, – я спас сегодня жизнь человеку и полагаю…
– Спас жизнь человеку! Это к чему вам спасать-то? О чужих жизнях заботится! Вы подумали бы лучше о жене. Вам дела нет до того, как она работает, мучается. Вы выбрасываете за окно бочки прекрасной водки, как будто она так и валяется на улице!
– И я полагаю, – докончил свою фразу Смарт совершенно спокойно и как бы вовсе не слыша гневной речи жены, – я полагаю, что заплатил за нее не слишком дорого.
– А я вам скажу, – вскричала трактирщица, выведенная из себя, – я вам скажу, что вы человек бесчувственный! Вы не жалеете собственной плоти и крови! Наш Филипп уже подрастает, но вам до этого дела нет, вы ведете дела к разорению, и когда бедный мальчик достигнет совершеннолетия, ему некуда будет голову приклонить! Вы изверг, а не отец!
– Изверг, о котором вы говорите, не знал тоже, куда ему голову приклонить, – сказал Смарт, улыбаясь и потирая себе руки. – Но Смарт-отец дал хорошее воспитание Смарту-сыну, и Смарт-сын так воспользовался этим воспитанием,