неожиданный ход заключался в том, что он не умер, а просыпался каждое утро с одной и той же мыслью в сумасшедшем доме, где у него не оставалось иного выбора, как делать то, что запланировали для него врачи.
Пенни нравился ее рассказ, но мисс Лэнсинг поставила ей четыре с минусом, сказав, что «надеялась услышать больше об экзотической точке зрения Пенни». Пенни не могла поверить своим ушам. Как будто Цюрих в 2345 году недостаточно необычен. Она понимала, что имеет в виду учительница: она хотела чего-то азиатского – хотя Пенни родилась в Сегуине, штат Техас, в двадцати минутах езды от школы. Пенни поклялась не показывать свою работу никому, кроме тех, кого она действительно уважает.
На протяжении многих лет Пенни впитывала классику: «Первому игроку приготовиться», «Дюну», «Игру Эндера» – но только когда ей посоветовали «Мессию» (по иронии судьбы, это был самый ужасный парень в истории парней), она обнаружила, что научная фантастика необязательно должна быть такой… мальчишеской. Работа Джей-Эй была похожа на «Игру Эндера», но если Эндер был умным и его обманывали, потому что он ребенок, то героиня Джей-Эй, Скан, знала, чего сто́ит.
Женщина-протагонист делала историю скорее вдохновляющей, чем вуайеристской. Было невероятно увлекательно писать о том, кем ты могла бы быть. С тех пор истории Пенни строились вокруг женщин и девочек. Для этого даже не требовалось особых фокусов. Достаточно было писать так же, как про парня, только болевой порог выше, потому что девушкам больше приходится терпеть в этом мире, и ты им больше сочувствуешь, отчего все становится более рискованным. Кроме того, в научной фантастике ты сам задаешь правила в начале и можешь разнести все на мелкие кусочки, если только сделаешь это должным образом. То, что Пенни могла учиться у автора опубликованных книг, делало необходимость делить комнату в общежитии колледжа с другой девушкой терпимой.
Бесспорно, Джей-Эй Хэнсон обладала харизмой. Она была чернокожей, с вьющимися от природы волосами, выкрашенными в платиновый цвет и собранными в пышный пучок на макушке. И носила очки в массивной белой оправе. В ее исполнении образ задрота становился гламурным. И не так, как у девочек-позерок на Tumblr, которые играют в игры-стрелялки в трусиках, чтобы привлекать парней.
– Имеет ли право автор-китаец писать о линчевании рабов?
Для раннего утра это тяжелая тема; однако Джей-Эй задала вопрос классу как ни в чем не бывало, настолько, что Пенни засомневалась, правильно ли поняла ее. В классе возникла интимная, потрескивающая энергия, как будто они собрались за обеденным столом, на котором без лишних церемоний разожгли костер.
В душе Пенни была готова ответить – конечно, да. Но она не знала, готова ли об этом заявить, будучи азиаткой, в лицо чернокожей женщине.
Она покосилась через плечо, проверяя, не выскажется ли кто-нибудь.
– Разумеется, – сказал второй азиат в классе, парень. – И я читал об этом в «Таймс».
У него была прическа как у музыканта из бой-бэнда и явное