миль, но в ясный солнечный день это не имело значения – выйдя на большой высоте в указанный район, американцы быстро обнаружили самолет Такаши и бросились в атаку.
Командир эскадрильи был очень самоуверен. Потому что был и в самом деле хорошим пилотом, тактиком, командиром – но еще не имел никакого боевого опыта. Нас восемь на одного, так зачем мудрить? Как сказал какой-то там древний грек, пришел, увидел, победил – сейчас завалим этого, и домой! Зачем изощряться, заходить со стороны солнца, атаковать с разных сторон – просто постреляем по мишени! Нас же восемь!
Такаши тоже увидел врагов. И что немаловажно, успел заметить курс, каким они пришли. Ввосьмером на патрулирование не летают – значит, эти янки шли за ним, что такое радары, ему уже было известно. Но он еще не выполнил задание, не обнаружил конвой, не доложил – значит, умирать ему было нельзя! Он толкнул от себя РУД, выводя мотор на максимальную мощность. Янки разделились, четверка осталась вверху, а четверо пошли в атаку – не слишком опытные пилоты, начали стрелять с чересчур большой дистанции, Такаши сумел увернуться: сначала скольжение, затем полубочка, и вниз с разгоном. Два американца вцепились всё же ему в хвост, и тогда Юкио, пытаясь оторваться, сделал какую-то напрочь неправильную, «кривую» фигуру пилотажа (если бы он знал, что только что открыл один из приемов русского аса Покрышкина, то был бы удивлен). Ведущий «хеллкет» успел проскочить вперед, а ведомый четко вписался в прицел и тридцатимиллиметровый снаряд накоротке – это страшно, и попал, наверное, не один – у янки просто отлетело крыло, и он закувыркался вниз, летчик выпрыгнуть не успел, по крайней мере Такаши этого не видел.
Американцы обозлились. Спасало лишь, что у них явно не было боевого опыта – пилотировали хорошо, но мешали друг другу, не умели еще координировать работу четверок и пар. Или же наваливались толпой, четверо одним строем, увернуться от такого было легче. Юкио крутился, как никогда, было бы легче, если сбросить бомбу, двести пятьдесят кило лишнего груза – но он знал, что у этих радиоискателей дальность действия небольшая, всего несколько десятков километров, а значит, конвой совсем рядом! И трудно, но можно еще потерпеть, и бросить уже не в океан, а по цели – еще немного, еще чуть-чуть. Он крутился, оттягивая бой в направлении, откуда прилетели американцы.
Как его не сбили, знают одни боги. Или же они были явно на его стороне: Такаши ощущал упоение боем, полное единение с машиной, он видел всю картину вокруг, мысли работали вдвое, втрое быстрее – наверное, это и есть сатори, о котором он много слышал, но ни разу еще не испытал? Не просто бой – а тот, на который поставлено всё. Как у одного из тех ста самураев, которые, по легенде, встретили в поле десять тысяч врагов и шли на последний свой бой с радостью, что сейчас погибнут и попадут в волшебные сады солнцеликой Аматерасу – ведь для этого нужно всего лишь убить побольше врагов, а их много, хватит на всех, и гнаться за ними, искать не надо, сами навстречу бегут. Он уже не