глаза, я вдруг понимаю, что вокруг меня, как бы сказал Шекспир – несусветная суматоха. Мгновенные перемещения из стороны в сторону, диалоги в повышенном тоне. Не то чтобы передо мной предстала толпа желающих поздравить футбольную сборную России с победой на чемпионате мира, то бишь на мундиале, но народу хватало с лихвой. И, судя по выражениям их скорчившихся от неприязни лиц, они явно мне не завидовали. Я лежала и смотрела на них снизу-вверх. Мир будто встал на беззвучный режим. В каждой, взглянувшей на меня, гримасе читалось затхлое отвращение. В затылочной области неожиданно образовался пульсирующий болевой участок. Я зажмурилась. Расслабилась. Эффекта ноль. Все шевелят губами, снуют туда-сюда, что-то двигают, но мне по-прежнему ничего не слышно. Я предприняла отчаянную попытку оторвать позвоночник и покинуть порядком поднадоевшее, за то короткое время, что я в сознании, горизонтальное положение, опираясь на оба локтя. Но силы оставляют меня одну, и я снова падаю на скамью, ударяясь спиной. Черт! Мои глаза заметались в панике. «Скорая помощь!» – воскликнул внутренний голос. Я вдруг осознала, что лежу в маршрутном такси среди молодых медсестер и грубых медбратьев, поснимавших свои колпаки и оставшись в грязных халатах. «Значит, сейчас, подо мной кушетка» – подумала я и снова зажмурилась.
Не скажу, что это меня обрадовало, но внезапно я поняла, что обрела возможность свободно двигать руками. Сжимаю пальцы в кулак. Получилось. Я испытываю микроскопическое удовлетворение и продолжаю искать медленно, но верно, внешние источники предмета всеобщей суеты. Башка едет кругом.
Затылок. Точно. Аккуратно подложив под голову ладонь правой руки, я ощутила, судя по консистенции, что-то необычайно густое и липкое, наподобие геля. Словно мою голову пытались отчаянно откачать, однако вместо дефибриллятора смазывали мне волосы. Да уж. Отступив от этой мысли и дабы побороть свой вожделенный интерес, я отпустила затылок и, расположив запястье на уровне глаз, услышала плавно образующийся крещендо1. Веки потяжелели. Шум вокруг начинал превращаться в хаос. Кто-то кричал, что-то падало, а я, чувствуя подбирающуюся к устам тошноту, все еще не сводила очей со своей окровавленной ладони, в которую с пальцев, будто с Ниагарского водопада, стекали багровые реки. Я ощутила проступающие на лбу капельки пота. С каждой секундой мне становилось все хуже и хуже. Мой мозг не отыскал ничего лучше, кроме как снова закрыть глаза. Звук пропал. Пропало все…
Бытует мнение, что чем дольше ты не поднимаешь веки, тем ярче кажется свет, попадающий на сетчатку. Насчет научного подтверждения я, конечно, не знаю, но тем самым утром после окружения в шумной маршрутке, я вдруг почувствовала, что это мое дебютное появление на белый свет прямиком из утробы матери. Свечение было настолько ярким и непроглядным, белоснежным и бесконечно обволакивающим, что, сильно прищурившись, я представила себя как минимум уроженкой Улан-Удэ или даже аборигеном из региона Якутии. Боязнь остаться с подобным разрезом глаз росла в геометрической прогрессии, потому как свет, с течением времени, уходить, вовсе не торопился.
И