кряжистый самодельный стул, стоящий у стола, поставил его посреди комнаты и уселся на него верхом. Лидия Орестовна принуждённо засмеялась:
– Господи… всё такой же медведь! Впрочем, что же ещё из вас тайга должна была сделать? С какой же стати жена должна объяснять чем-то свой приезд к мужу?
– Прекратите кривляться! – перебил её Лазарев. – Покидая Петербург, я искренне надеялся никогда более с вами не видеться. Вы, как я знаю, лелеяли те же надежды. Деньги на ваше содержание я высылал исправно. Более того – вам осталось вполне приличное наследство от отца. Четыре года о вас, к счастью, не было ни слуху ни духу. И теперь я вас спрашиваю – что произошло?
– Деньги на содержание! – женщина наморщила нос. Улыбка с её лица пропала. – Неужто вам самому не смешно, Базиль? Да вы курицу не способны содержать, не то что жену!
– Помнится, вы весьма решительно доказывали мне, что развитая женщина способна содержать себя сама и не обязана для этого идти в рабыни к мужу. – серьёзно напомнил Лазарев. – Вы даже предпринимали очень смелые попытки…
– И была совершенно права! Теперь женщины не таковы, что были, и цепей они не терпят! Пора бы вам, мой друг, наконец с этим смириться и не пытаться меня уязвить таким недостойным способом!
– И в мыслях не держал… как мой Ефим говорит. – без тени улыбки заверил Лазарев.
– Кто это – Ефим? – поморщилась Лидия.
– Это мужик, который вчера вытащил вас из реки. Он у меня тут в подчинении. Кстати, неужто в Петербурге вы зарабатывали себе на жизнь извозом?
– Что вы имеете в виду? – озадаченно спросила женщина.
– Ну как же! По словам Никифора, вы вчера отобрали у него вожжи и вознамерились лично править лошадью! А поскольку для этого требуется какое-никакое уменье…
– Лошадь напугал волчий вой, поэтому она и понесла! – запальчиво возразила Лидия. – А я превосходно справлялась с упряжью и…
– Безусловно, безусловно. – Лазарев по-прежнему был каменно серьёзен. – Это было превосходно – как всё, за что вы берётесь! Особенно безупречен был полёт в реку вверх тормашками. К счастью, Ефим подоспел вовремя и даже в ледяной воде не оплошал. Лидия Орестовна, неужто и этот случай вас ничему не научит?
Женщина лишь дёрнула плечом и надменно посоветовала:
– Не пытайтесь меня задеть вашим шутовством! Кстати, полагаю, что и из реки я прекрасно выбралась бы сама! Вашему Ефиму не стоило и трудиться!
– Вы набитая дура. – со вздохом подытожил Лазарев. – И это, к прискорбию, уже необратимо.
– Да как вы смеете!.. – Лидия с размаху ударила кулаком по стене, сморщилась от боли. – Как вы смеете меня оскорблять! Я столько лет прекрасно обходилась без вас и ваших пошлых нравоучений! Я жила сама, своими силами и своим трудом! Я училась, работала, развивалась! Я никого ни о чём не просила и ни перед кем не унижалась! И ничуть не нуждалась в тех грошах, которые вы мне для чего-то слали! Я…
– Имение куда девали? – будничным тоном перебил Лазарев. – Пехтеревку, ваше приданое?
– Да