ни превозносят смерть в бою… Наивысших почестей удостоены те семьи, в которых мужчины в течение нескольких поколений отдавали жизнь на поле брани. Но если кто-то был побежден или бежал… соберется толпа, и ему не миновать смерти… они не терпят поражений и проявлений трусости и считают, что лучше умереть, чем жить с таким позором.
В качестве наказания за малейшую провинность они выкалывают глаза и отрезают ноги или нос. Что уж говорить о порке кожаной плетью, которая используется при всяком удобном случае и в неограниченном количестве. У них есть тюрьмы, для этого они роют ямы глубиной несколько десятков футов и держат в них пленников по два, а то и три года.
Когда король умирает, пятеро или шестеро его последователей приносят себя в жертву…
В этом описании, взятом из официальной хроники Древнего Китая, речь идет о неком воинственном, жестоком, варварском и кровожадном народе. Но вот о каком именно? Об ордах монголов, державших в страхе половину мира? О свирепых гуннах, вторгшихся на юго-восток Европы?
Вы испытаете настоящий шок, узнав, что речь идет о людях, которых мы сейчас считаем едва ли не самыми миролюбивыми на земле, о жизнерадостных, улыбающихся, глубоко религиозных тибетцах.
Вопреки современному образу Тибет некогда был мощной военной державой, в сравнении с которой нацистская Германия покажется расшалившимся ребенком. Вся политическая история этой страны с VII по IX век нашей эры сводилась к постоянной войне. И не Тибет находился в осаде, не он был невинной жертвой могущественного соседа, как можно было бы подумать сегодня. Именно Тибет вел агрессивную наступательную политику. Его войска продвигались все дальше и дальше в глубь китайской территории, захватывая и удерживая земли, до тех пор пока они, наконец, не захватили столицу Китая. Но и на этом они не остановились. Тибетская армия оккупировала стратегические участки маршрутов на пути в Центральную Азию и тем самым полностью изолировала Китай.
Когда в один из редких периодов мира Тибет попросил Китай дать ему копии классических китайских произведений, представитель высшего суда подал петицию своему Императору с требованием отказать Тибету в этой просьбе. Его призыв содержал скрытую панику, которая сегодня кажется очевидной:
Как можем мы дать… свои классические книги этим врагам, этим варварам? Я слышал, что эти тибетцы жестоки и воинственны от природы… Если они хорошо изучат «Книгу Истории»[2] («Book of history»), они получат представление о военной стратегии. Если они познакомятся с «Одами» («Odes»), они узнают, как следует тренировать воинов, чтобы они смогли защитить своего принца. Если они прочтут «Книгу Ритуалов»[3] («Book of Rites»), они освоят программы военных действий для каждого сезона. Если они изучат «Хроники Зуо»[4] («Tso Chuan»), они узнают, какие есть военные хитрости, зачастую обманные… Дать им все эти книги – все равно что дать оружие в руки разбойнику…
Следовательно, Тибет был некогда довольно воинственной страной. Но к 1950 году, когда в него вторглись китайцы, он обладал посредственной, можно сказать символической армией, вооружение которой подходило больше для средневековья, нежели для XX столетия. Кроме того, он уже в течение нескольких сотен лет твердо придерживался доктрины ненасилия. Что же привело к таким изменениям? Каким образом эта кровожадная культура трансформировалась в милосердную, миролюбивую нацию, которой за несколько веков удалось стать путеводной звездой для всех тех, кто стремится познать глубины духовного мира?
Тхубтен Джигме Норбу считает, что он знает ответ. Норбу раньше был настоятелем монастыря Кумбум (Kumbum Monastery), и он же является 24-й инкарнацией тибетского монаха по имени Тагтсер, жившего в XV веке.
Норбу выразил свое мнение по этому вопросу всего в одном предложении: «Ченрезиг был послан на Тибет, чтобы помочь тибетцам».
Ченрезиг – один из Просвещенных, то есть один из существ, единственной целью которых является спасение всего живого. Некоторые из них имеют физическое тело, другие – нет. Сущность, именуемая Ченрезигом, находится на таком высоком этапе развития, что нам, как и большинству тибетцев, он мог бы показаться богом. В последний раз Ченрезигу суждено было воплотиться в физическом мире в год Деревянной Свиньи (1935) в теле младшего брата Норбу. Мальчик вырос и стал нынешним Далай-ламой.
Но Тхубтен Джигме Норбу имел в виду первую инкарнацию Ченрезига, когда сказал:
«Тибет был избран не потому, что здесь жили хорошие люди, а потому, что в те дни мы много дрались, убивали и крали. Мы бились друг с другом и с соседями. Даже китайцы боялись нас, потому что мы были сильны и воинственны. Потом, примерно 2500 лет назад, Будда возвестил пророчество о том, что на Тибет придет Ченрезиг. И все изменилось. Мы стали настолько миролюбивыми, что избегали отнимать жизнь даже у животных. Наши враги решили, что теперь они поработят нас и захватят нашу страну. Несколько раз они были близки к этому, но Ченрезиг всегда помогал нам, и теперь мы обладаем еще большей силой, невероятной силой религии»[5]
Западные историки