его мечтам попасть в тот мир, в котором родился и вырос. Сегодняшний мир не для нас с твоим отцом. Дети стали не понимать отцов, а мы, в свою очередь, не понимаем их.
– Моих часто видите, Геннадий Иванович?
– Они замкнулись в своем одиночестве, хотел вчера поговорить с ними, но разговор не состоялся. Жена и дети, увидев меня, ушли, а отец с матерью еле терпели мое присутствие.
Я тот человек, который посадил вас сюда, так я слышу от многих семей членов Государственной думы. И этот крест мне нести всю жизнь. Одни сажают, а другие расплачиваются за это. У каждого своя судьба.
– Прекрасная у вас судьба, Геннадий Иванович, вы стоите у вершины нового государства, а я у могилы со своим отмирающим государством. Мы, прозаседавшиеся, ничего не сделали для спасения отечества. Дрались за свои портфели и в итоге потеряли их, а скоро потеряем и свои головы.
Хочу все спросить, что думают Ленин и Дзержинский о нас, о членах Государственной думы. Или вас этот вопрос не касается?
– После беседы с вами буду у Ленина и Дзержинского, непременно спрошу о вашей судьбе. Передам весточку родителям, жене, детям, что мы любезно с вами поговорили один на один.
Владимир Митрофанович, вы можете сказать, как производилась охрана царской семьи и что за особые привилегии у миргородской сотни.
– На этот вопрос вам ответит мой отец. А из членов последней Государственной думы никто вам ничего не ответит.
Если бы миргородская сотня пошла в защиту Государственной Думы, то большевики не взяли бы Зимний, а потерпели бы поражение. Большевиков спасло то, что сотник – ярый монархист – обвинил нас в предательстве Родины, в изгнании с престола царя.
– Он прав, мы голосовали за Конституционную монархию и за Республику. Но ничего не дали народу. Мы распылились в спорах, а конкретного ничего не предложили.
Почему сотник пользовался большим уважением у Александры Федоровны и кто он такой? Меня интересует он и майор.
– Загляните в архив Екатерины II, там вы найдете ответ на этот вопрос. Зайдите к Великому князю Николаю Николаевичу, он любит сотника, как своего сына.
Что можно сказать о майоре. Это казак-сотник императрицы, дослужившийся до майора. Это бывает редко, обычно сотня служит при дворе три-четыре года и уезжает домой. На смену ей приходит новый сотник со своей сотней.
– Это что, Владимир Митрофанович, потомственная почетная служба при ее величестве императрице России дана кем-то миргородским казакам?
– Да, Геннадий Иванович, со времен Екатерины II. Даже Петр I не одержал бы победу, если бы миргородские казаки не разбили бы шведов в 22 километрах от своего города. Около тысяч шведов сложили там свои головы.
Своих погибших товарищей казаки увезли домой, а шведов схоронили в одном кургане.
–Кто может сказать фамилии сотника и майора?
– Списки казаков были у Великого князя и Александры Федоровны.
– Они состояли в партии восстановления монархии?
– Нет и еще раз нет. Всех монархистов Родзянко