и мне казалось издавал много шума, я шипела на него:
– Ну, каба-а-н, это всё твоя безмерная любовь пожрать.
– Алька, до чего ж у тебя стервозный характер. За что я тебя люблю, не подскажешь?
– Сама удивляюсь, что ты во мне такого нашёл. – прошипела я в ответ и схватившись за Славкину руку, стала протискиваться через дыру следом за ним, нашаривая ногой по ту сторону стены, твёрдую опору.
Когда мы проникли внутрь, сразу услышали из-за противоположной стены голоса. Говорили на повышенных тонах, слов было не разобрать. Мы стали потихоньку продвигаться поближе к голосам. В темноте идти было сложно, а фонарика у нас не было, да и включать его всё равно нельзя было бы. Шли очень осторожно, проверяя ногами место, чтобы ступить без шума, да и ноги переломать тут ничего не стоит. Славка крепко держал меня за руку, чтобы я не завалилась куда-нибудь и не привлекла их внимание. Мы приблизились к противоположной стене, откуда слышались голоса. Вдруг из-за стены послышался громкий и грубый голос с угрозами:
– Если будешь молчать, подлюка, я тебе прострелю колено! – в ответ какое-то неразборчивое мычание. Другой голос произнёс с хохотком:
– Кривой, ты правда думаешь, что у него получится тебе ответить?
– А пусть попробует промолчать, мне для него пули не жалко.
– Ты с детства дебил или это приобретённое с годами?
– Кабан, чё тебе опять не так?
– Он как тебе ответит с заклеенным ртом, дебил? – тут Васька вскрикнул и снова раздался вопрос:
– Говори, где портфель!
– Я не знаю про какой портфель вы спрашиваете. Дяденьки развяжите руки, мне больно.
– Это ещё не больно, пацан, вот, если ты нам не отдашь портфель, тогда узнаешь, как бывает больно.
Я ухватилась за Славку обеими руками и уткнувшись ему в грудь приглушённо зарыдала, он даже не услышал, а почувствовал, как рыдания меня сотрясают, прижал меня к себе, погладил по спине и прошептал на ухо:
– Алечка, давай мы слёзы оставим на потом, сейчас надо придумать, как пацана выручить.
Я быстро вытерла слёзы рукой и сосредоточилась на мысли о Васькином спасении. Мы медленно продвигались вдоль стены из-за которой раздавались голоса, вдруг я наступила на край кирпича, он перевернулся и посыпались ещё несколько, а один свалился мне на ногу и больно ударил углом, только я захотела заорать от боли, Славка схватился своей ручищей за моё лицо и не только рот мне заткнул, но и нос. Я оторвала его руку от своего лица и зашипела:
– Придурок, дышать-то я должна несмотря на полученное увечье. Убери свои грабли и не распускай.
– Прости, я боялся, что ты закричишь… тихо… слышишь кто-идёт, прячемся!
– Куда?!
– Вон какая-то куча, о которую ты запнулась, быстро за неё!
Только мы определили размеры кучи, обошли её и распластались за ней, как вошёл мужик с фонариком, остановился и стал освещать всё вокруг, потом пошёл вперёд, туда, где