горшки с гниющими стеблями: одеревеневшая герань, засохшие кусты помидоров. Пахнет сыростью и затхлой землей. Циновки на полу черные от плесени и разваливаются на куски.
Нина протирает кружок в грязном стекле, чтобы выглянуть в сад.
– А вон там? – показывает она. – Что-то вроде летнего домика или сарая.
К Нине подходят двое коллег. Снаружи заросли сорняков по колено и полно крапивы. Кучей валяется садовая пластиковая мебель, стулья грязные и перевернуты вверх ножками. Срезанную траву пучками бросали где попало. Прямо у ворот стоит большой кирпичный сарай с черепичной крышей, увитой плющом. Некоторые окна выбиты.
– Понимаете, о чем я?
Ближе к строению картина проясняется. К сараю земля берет крутой уклон, так что тот стоит на возвышении.
– Думаю, под этими досками вполне может оказаться пустота, – говорит Нина, просовывая руку сквозь разбитое окошко, чтобы открыть дверь.
Внутри все заставлено старыми банками из-под краски и средствами от сорняков, на полу ржавеют садовые инструменты. Из-под карниза торчит гниющее осиное гнездо, с гвоздя свисает покрытый пятнами защитный костюм.
Чаллоу топает ногой – слышно глухое эхо.
– Кажется, ты права.
Он приподнимает край циновки: из нее сыплются грязь и песок, в разные стороны ползут мокрицы.
– В кои-то веки, – обращается Чаллоу к своей команде, – нам повезло.
В полу под циновкой спрятан люк.
– К ней можно зайти, хотя не знаю, будет ли толк.
Эверетт выходит из комнаты ожидания и следует по коридору за медсестрой. По пути встречаются старик с ходунками и два врача с планшетами для бумаги. Плакаты на стенах призывают мыть руки и правильно питаться, а также учат распознавать симптомы инсульта. Палата в самом конце коридора, на койке сидит девушка в больничной рубашке. Выражение «бледная как полотно» приходится кстати, потому что ее лицо лишь немногим темнее простыни, которую она прижимает к груди. Не только кожа, но и глаза и даже волосы выглядят какими-то бесцветными. Словно ее покрыли тонким слоем пыли. Вокруг губ следы герпеса.
Заметив Эверетт, девушка испуганно смотрит на нее и вжимается в подушку.
– Я подожду снаружи, – тихо говорит сестра и закрывает дверь.
– Можно, я сяду? – спрашивает Верити, показывая на стул.
Девушка молчит. Эверетт отодвигает стул подальше от кровати и садится.
– Скажете, как вас зовут? – осторожно обращается она к пострадавшей. Та лишь не сводит с нее глаз.
– Мы знаем, что вы пережили нечто ужасное, и хотим понять, что случилось. Хотим найти того, кто сотворил с вами такое.
Бедняга сильнее сжимает простынь пальцами. Под сломанными ногтями грязь.
– Да, это очень трудно. Я не хочу, чтобы вам стало еще хуже, но нам нужна ваша помощь.
Девушка закрывает глаза.
– Помните, как все было? Как вы попали туда?
Из-под век текут слезы и медленно катятся по щекам.
Какое-то