Обреченно усмехнувшись самому себе, сообразив, что происходит, я вышел через шлюзовой отсек на поверхность. Часть корабля неумолимо погружалась в песок. Дополняя эффект превосходства, совсем рядом вспыхнули таинственные огни, виденные мною в пустыне. Но на этот раз их свет был так ярок, что ослеплял меня. Что-то пробежало над моей головой по обшивке корабля. Если страшные существа с узловатыми конечностями не могли причинить мне вреда, как и вспыхнувшие огни, так как были всего лишь галлюцинациями, то теперь мне грозило вполне реальное физическое уничтожение в лице зыбучих песков, вдруг оказавшихся под моим кораблем. И здесь я был бессилен.
– Хватит! – крикнул я, пытаясь перекричать ветер, признавая, наконец, поражение. Но в этом не было никакой необходимости. Мне было достаточно просто подумать и меня услышат. – Хватит! – Вновь крикнул я. Так было привычнее и проще. – Я улетаю!
Нужно срочно взлетать, пока крен корабля не стал критичным! Иначе взлет будет невозможен. Если я вообще смогу взлететь. Но у меня не было выбора. Я должен попытаться вернуться на орбиту игнорируя показания приборов, и там уже со спокойной и, уж точно ясной головой проанализировать все, что со мной произошло. И, наконец связаться с «Пионер2» и сообщить им все, что я знаю. Не побояться и честно поделиться своими мыслями. Но как я смогу произнести эти слова? Как?! Я не знал с чего начать. Я вообще не имел понятия что делать в этой ситуации, так как впервые в жизни столкнулся с необъяснимыми явлениями. Но я знал, какими бы загадками и явлениями нас не удивляла Вселенная, этому всегда есть научное объяснение. Трудность заключается лишь в том, чтобы обосновать научно то, или иное явление.
Необходимо предоставить его прибывающей группе так, чтобы это выглядело как доклад, а не безумная ересь суеверного еретика. Конечно, за мои безумные мысли, которые я пока держал при себе, меня не сожгут. Но если инородность живых организмов с последующим отторжением не подтвердится научно, я могу попрощаться со своей работой. Все, что я расскажу, примут за галлюцинации и отправят на консультацию к психиатру. Тот, конечно назначит прием препаратов, натягивающих на лицо добрую, блаженную и беспричинную улыбку.
Анализируя сложившуюся ситуацию, я понимал, что имея столь ограниченные возможности в технике, приборах и времени, не смогу научно обосновать теорию отторжения. Тем более, я не был ученым, а всего лишь инженер-технологом по размещению и установке радиолокационных приборов.
В очередной раз я закрыл за собой толстые створки внешней обшивки и поспешил в отсек управления. Но быстро покинуть шлюзовой отсек мне не удалось. До меня донесся быстро нарастающий гул. Я не мог понять, откуда он исходит и что вообще это может быть. Сама природа этого звука была мне чужда, напоминая гул дрожащей земли на поверхности, который мне не посчастливилось услышать и запомнить на всю оставшуюся жизнь, какой короткой бы она не оказалась. Я стоял, как под гипнозом, чувствуя опасность, но неспособный, что-либо предпринять