мире я в первый раз.
Не вернусь, не увижу снова,
Тех заботливых добрых глаз,
За которые жить готова.
Мне не встретится лучший друг,
Не обнимет во сне любимый,
Когда жизни прервётся круг
И внезапно начнётся снова.
Те же мысли и чувства те,
Только люди вокруг чужие.
Словно я в бесконечном сне
Где вокруг все внутри пустые.
Словно кто-то забыл вложить
Души в кожаные покровы.
Так бессмысленны и пусты
Жизни следующие, пусть и новы.
«Где-то люди пьют чай с варением…»
Где-то люди пьют чай с варением.
И качают детей на руках.
Я пишу им стихотворение,
Захлебнувшись в своих мечтах.
Где-то ставят на сцене трагедии,
Чтобы зритель воскликнул: «Ах!».
Я пишу им стихотворение,
Захлебнувшись в своих мечтах.
Где-то войны и столкновения,
Страх застрял у людей в сердцах.
Я пишу им стихотворение,
Захлебнувшись в своих мечтах.
Кто-то любит до исступления.
И целуется не во снах.
Я пишу им стихотворение,
Захлебнувшись в своих мечтах.
Для кого-то вдруг откровения
Станут яркими в светлых умах.
Я пишу им стихотворение,
Захлебнувшись в своих мечтах.
Жизнь испытывает терпение,
Мимо мчится на всех парах.
Я пишу ей стихотворение,
Захлебнувшись в своих мечтах…
«Никто освободить не сможет…»
Никто освободить не сможет,
И не разрушит стены все,
Когда тюрьма так неприступна,
Да и к тому же в голове.
«Глубину всех морей измерив…»
Глубину всех морей измерив,
Нахлебавшись по самые гланды.
Как теперь от слёз солям верить,
Ведь от этих солей в душе Анды.
Проиграть в игру, что без правил.
Перепеть всех певчих и безголосых.
Прославлять того, кто всегда всех славил.
Вместо вен под кожу стальные тросы.
Биться в стены, болью себя баюкать.
Забывать забывших, забытым верить.
И в грязи копаться, от счастья хрюкать.
Жизнь коростами на коленях мерить.
По шоссе шагами шуршать и шарит.
Ждать от жизни жеста или желанья.
Жаль, что только сердце всю правду знает.
Для ума та, правда, навеки тайна.
«Гните меня, как медь…»
Гните меня, как медь,
Плавьте в огне ожиданий,
Но не понять толпе,
В чём единиц страданья,
Но не познать огню,
Ласки речных объятий,
Не оценить лесам,
Голой пустыни апатий.
Пейте мою весну,
Мне уже всё не важно,
Я уже не боюсь,
Стала теперь бесстрашной.
Чтоб не реветь, смеюсь,
Чтоб