даже глухой бы проснулся.
Она густо покраснела и уже более спокойно по стеночке поднялась на ноги.
– Я сейчас завтрак приготовлю.
Она попыталась предпринять попытку ретироваться на кухню, но я ее остановил:
– Для начала скажи мне, а что ты тут делаешь?
Она остановилась, и если бы могла, то покраснела бы еще больше.
– Ваша бабушка настояла на том, что перед свадьбой нам нужно узнать друг друга лучше, а потому следует жить вместе.
– Узнать друг дуга?
– Так я пойду… завтрак готовить?
– Ну, иди. – скрипя зубами, ответил я и уже был готов разорвать свою родственницу за ее инициативу.
Эвелина
Вот стою я на кухне, и кушать готовлю, а внутри ощущаю странную тревогу. То, что Элеонора Рудольфовна буквально насильно меня заперла в этой квартире вчера вечером со словами «супругам полагается жить вместе», казалось еще мелочью. На все мои доводы о том, что для начала нужно обсудить все с ее внуком – она находила контраргументы, и выворачивала информацию себе во благо. Я никогда не умела с кем-либо спорить, а с этой женщиной не имела ни малейшего шанса. Совесть меня мучила по многим пунктам, и нужно объясниться. Так что беру поднос с чашкой кофе, омлетом, тостами и стаканом молока.
Вольдемар Вениаминович (никак не привыкну обращаться к нему по другому) вызвал во мне очередной укол совести. Он был во вчерашнем мятом костюме. Не выспавшийся. Растрепанный. И такой домашний… Я водрузила на журнальный столик яства и осталась стоять. Он небрежным взглядом изучил содержимое своего завтрака и выдал:
– Я молоко не пью!
– Это я себе…
В ответ он лишь искоса на меня глянул и первым делом пригубил горячий ароматный напиток. После первого глотка рука привычно потянулась за сигаретой, но он остановил себя. Вновь бросил на меня укоризненный взгляд, и сделал еще один глоток.
– Может, присядешь? А то мне кусок в горло не лезет.
– Простите! – я поспешила и пристроилась на край дивана.
Он подсунул мне мой стакан с молоком, и продолжил трапезу уже более расслаблено. Зато я расслабиться в его присутствии никак не могла. Мне хотелось поговорить, объясниться – но я не знала с чего начать.
– Спасибо! – выдал он дежурную фразу, но мне стало приятно от такой малости. Я невольно улыбнулась.
– Поговорим? – прямо в лоб начал он, и откинулся на спинку дивана.
– Да конечно! Я тоже хотела бы объясниться.
– По поводу?
– Элеонора Рудольфовна, вчера активно настаивала на моем присутствии в вашем – я осеклась, вспомнив его недавнюю просьбу – в твоем доме. Я ей пыталась объяснить, что это не корректно, но она не стала и слушать.
– Это в ее характере. Но меня интересует другой момент.
Он замолчал, пристально всматриваясь в мое лицо, ожидая реакции. А я могла лишь молча ждать жутко смущаясь.
– Как ты понимаешь, у нас с тобой сложилась слегка