раскосая физиономия Вадика и его нестабильное поведение что-то нашептали им, и один из отморозков, приблизившись к ним вразвалку, в развязанной форме задал прокуренным голосом вопрос:
– Про что калякаете, братва?
В свою очередь Борис, не задумываясь, выпалил:
– Не поверишь, брат, мы тут о поэзии беседу трем и Льва Толстого тихим словом поминаем.
Такой странный ответ явно обескуражил русского бандита, и он, бросив сочувственный взгляд на поэтов, молча отправился туда, откуда только что пришел. В свою очередь, чтобы хоть как-то успокоить Вадика Бездомного, Борис, сменив пластинку, перевел тему разговора на другое и, слегка вздыхая, сказал ему с сочувствием к самому себе:
– Меня тоже уволили из охранной конторы, а зимой я свалил от моей француженки, той самой Ми-ми, и вот сегодня вновь свободен, как дерьмо в полете, и ночую на своей яхте в Антибах, как Диоген в бочке.
Вадик, слегка повеселев, охотно поддержал разговор:
– Знаю я про твое колдовство в автопарке, так как нынче я вместо тебя там по ночам сторожу. Не знаю точно, что ты там натворил, но водители автобусов и прочая обслуга до сих пор только про тебя и говорят. Мол, ты Дьявола из Ада выпустил, и из-за этого там у них нынче началось массовое умопомешательство! Кое-кто из рабочих автопарка уже к психиатрам за профессиональной помощью в очередь встал.
Борис нехотя поддержал Вадика, бурча себе под нос:
– Да! Видите ли, у них видения всякие, и голоса слышатся. Тогда как в медицине есть одно лишь объяснение всему этому: массовый психоз с визуальными и слуховыми галлюцинациям, то есть, попросту говоря, шиза! Так сказать, тяжелое наследие католической инквизиции, но неужели им всем шизу припишут! Если у нашего брата иногда белочка перед глазами крутится, то у француза может быть только…
Вдруг до Бориса дошло, как до того жирафа, что теперь через Вадика, работающего охранником на его бывшем рабочем месте, он сможет отслеживать последствия проведения своего колдовского эксперимента со всеми вытекающими из него последствиями. И он, не скрывая своего удивления, воскликнул:
– Воистину, это настоящая ирония судьбы! Так это ты в моей конторе нынче по ночам подрабатываешь! А глюки тебя не замучили?
– А что мне было делать? Меня же с виллы уволили подчистую, и Софи как благосклонность предложила мне за триста евриков корячиться на конюшнях полный рабочий день! Меня гордость мужская заела! Обидно еще и то, что мой бывший хозяин назвал меня как-то бароном Мюнхгаузеном, а теперь все его владения так и называются официально – имение «Барон Мюнхгаузен», – с дрожью в голосе произнес Вадик и, немного подумав, добавил: – Да и во всю твою чертовщину я совершенно не верю! А подружке моего хозяина я задал всего лишь один вопрос…
– Какой такой вопрос? – оживился Борис.
– Что она думает о своем будущем? – выпалил Вадим, слегка покраснев, так как эта тема разговора стала его вдруг напрягать.
Возможно,