кони, при виде которых глаз горит, в основном у моей дружины. Их тати и хотят похищать. Надо, чтобы законы были такими – как бы для всех, но на самом деле блюли бы лишь интерес моих ближников.
Будый почесал затылок и еле сдержался, чтобы не расхохотаться.
– Это как это?
– Например, за удар мечом должно быть наказание больше, чем за удар рукой. А мечи у воинов.
– Так кто же такие законы блюсти будет? Нет, Ярослав, закон – это Правда. По правде, ежели тебя ударили, то и ты ударить должен. Так всегда было, и нет разницы – мечом, палкой или рукой. Кто сильнее, за тем и правда. Вот когда прах мой развеют, или, быть может, засыплют землёй, тогда и пиши свою правду. Сейчас не до неё. О Мстиславе думать нужно. Я, слава Господу, поправился и теперь могу опять тебе советы давать. Рать надо готовить. Вот к весне поведу её на Станислава и выкину его из Смоленска, а также пошлём весточку в Новгород. Пусть идут на Псков и выкинут оттуда Судислава. Скоро ты всю Русь возьмёшь в свои руки.
– Нет, Будый, – твёрдо сказал Ярослав, – я на Станислава и на Судислава сейчас нападать не стану. Святополк хотел поскорей собрать всю Русь, и теперь он в изгнании ищет милости у своего тестя. Каждое яблоко рано или поздно упадёт. Надо только ждать.
Будый аж крякнул от таких речей своего воспитанника. Видно, княгиня Анна науськала его так говорить. Вот, видно, кто корень всех бед и крамольных мыслишек в голове государя. Кроме неё никто бы не стал.
– Яблони трясти надо. Этак ты и впрямь состаришься, а плодов так и не вкусишь, – раздражённо сказал Будый, – а вот Мстислав ждать не станет, явится под Киев с многотысячным войском. К удатому князю и воины стекаются. Вот будет потеха, ежели сын Адельи сядет в Киеве. Думаешь, дружина будет тебе служить, коли ты решишь законы писать? От старых князей воины к молодым уходят. Вот ежели ты воевать собираешься, то тогда дело другое.
Ярослав тяжело вздохнул и невольно подумал, что было бы, если бы тогда в детстве он всё же не сломал ногу. Если бы он был славным воином, какой была бы его судьба?
– Я не воин, Будый. А раз этого мне Господь не дал, значит, для чего-то.
– А я воин. Я поведу рать. Одолели же мы Святополка – одолеем и Станислава, и Мстислава, и Судислава.
– Нет, – повторил Ярослав. – Войны порождают воинов, а воины хотят воевать. Стоит взять меч – и ты его уже не положишь.
– Мудрёно, – усмехнулся Будый, – да не всё, что красиво сказывается, ладно делается.
***
Весть о том, что в Киев приехал сын князя Болеслава, не удивила Ярослава. Прежде чем встретиться с княжичем, который, по всей видимости, приехал просить за княгиню Владиславу, Ярослав решил переговорить со своим пестуном Будым.
Князь встретился с воеводой после богослужения. Сначала они потрапезничали, а затем уединились, чтобы обсудить прибытие сына Болеслава. Безприм после пира остался ждать, когда князь Киевский соизволит выслушать его.
– У Болеслава сейчас руки связаны войной с римским кайзером. Нет ему до нас ни малейшего дела, – сказал