розыска.
– А ты раскрыл хоть одну загадку?
– Какую еще загадку?
– Пропажу какой-нибудь ценной вещи, например. Да мало ли что! А, раскрыл?
Я наморщил свой бритый лоб, однако как ни силился, ничего такого вспомнить не смог. В первом классе я распутывал узлы на шнурках своих одноклассников, некоторые никак с ними не справлялись, привыкли, что до этого за них все делали мамы и бабушки, мучились и часто обращались ко мне за помощью, обнаружив у меня такую полезную способность.
В книгах я, конечно, читал, как мистер Шерлок Холмс уважаемого сэра Артура Конан Дойла или инспектор уголовного розыска Лосев нашего известного советского мастера детективов Аркадия Адамова лихо раскрывали загадочные преступления, запоем смотрел все серии знаменитого в то время телефильма «Следствие ведут знатоки», в котором находчивые Знаменский, Томин и Кибрит разоблачали изобретательных преступников, однако самому раскрывать загадочные случаи мне не приходилось. Как-то раз соседка жаловалась, что газеты пропадают из почтового ящика, однако помочь ей разобраться я не сумел.
– Думаю, что меня всему научат.
– Научат? Ага, держи карман шире! Мозги промоют, это да, только от того сыщиком не станешь.
– Вы так говорите, как будто все знаете наперед.
– Я непростую жизнь прожил, так что слушай, что говорю. Практикуйся, разгадывай загадки, тогда будет толк, а так, – одно расстройство.
– Какие загадки? Откуда мне их взять?
– Погоди, послушай. Вот у нас на фронте случилась такая загадка. Несколько месяцев мой пулеметный взвод сидел в блиндажах на безымянной высоте. Активных боевых действий не было, и мы, скажу откровенно, мучились от скуки.
Для отправления естественных надобностей оборудовали общую щель, однако наша совсем еще молоденькая медсестра Ирина, ей тогда едва только восемнадцать лет исполнилось, дико стеснялась туда ходить. Я приказал саперу, и он оборудовал отдельную щель на восточном склоне, прикрыв ее от любопытных глаз по своей инициативе на всякий случай брезентовым пологом, который вертикально развесил между двух берез.
Я с недоумением посмотрел в оживившиеся глаза ветерана.
– А к чему вы мне все это рассказываете?
– Да ты послушай! Имей терпение. Так вот. Поначалу все было тихо. Немцы, а они находились на дальних подступах к нашему холму с западной стороны, вели себя смирно, но после того, как мы оборудовали щель для Ирины, – магия какая-то, – словно с цепи сорвались. Наша спокойная жизнь мигом закончилась!
Каждое утро во вторник и субботу, хоть по календарю и часам сверяй, стали они нас обстреливать из минометов, и били-то как-то странно, – все по вершине, а отдельные мины на восточную сторону перелетали, где у нас, кроме щели для Иры, никаких позиций оборудовано не было. Так продолжалось довольно долго, и эти обстрелы стали крепко нас доставать. Как-то раз после очередного такого налета мой радист перехватил немецкую волну и вдруг быстро передал мне свои наушники.
Я приложил один наушник к уху и буквально остолбенел.