Осколки отражения. Оксана Одрина

стало тяжело и невыносимо больно. Вадим медленно сел на кровати, глядя в пустоту. Что ему теперь делать? Собирать вещи? Но ведь всё здесь принадлежит Фрею, а ему принадлежит лишь он сам.

      Завтра его отправят домой, туда, где его никогда не ждали и не ждут, туда, где два ода назад Вадима чуть не убил родной отец. Ему было пятнадцать. Последним, что чётко помнил Вадим, был его приезд домой из частной школы, где он учился и проживал всю неделю. Приезд туда, где его не ждали. Никогда. Тогда зачем он приезжал? Потому что, выходные и каникулы полагалось проводить дома, общаться с семьёй, ну, или хотя бы пытаться. Ни то, ни другое у Вадима не получалось, зато хорошо получались ссоры, крупные. Но оставаться в школе на выходные не разрешали, а ехать кроме как к отцу с матерью было некуда. Вот и в этот раз на третий день его пребывания дома перед самым отъездом на учёбу возникла ссора, которая закончилась неожиданно и трагично. Для Вадима. Матери дома в этот раз не было, она часто уезжала по работе в командировки. Зато был отец. Стоило Вадиму только начать перечить ему, как тот исподтишка ударил сына чем-то тяжёлым. Чем именно, Вадим не видел, но то, что удар пришёлся в голову, и мгновенно лишил его возможности хоть как-то сопротивляться, было ясно. Вадим просто упал на пол и больше встать уже не смог. Он чувствовал запах крови. И её вкус во рту. Своей крови. А отец, пришедший в ярость после первой в жизни победы над вечно непокорным сыном, продолжал бить его снова и снова, пока Вадим не потерял сознание. Пришёл в себя только в больнице. Рядом Фрей, на груди маленькое зеркальце на цепочке и его, Вадима, отражение. Зрелище не из приятных: синяки, ссадины, кровоподтёки. Тогда же Фрей предложил остаться жить в резиденции, и Вадим согласился. А теперь, что? Домой? Вот там-то его жизнь и закончится. Завтра. Нет. Она уже закончилась, в тот самый миг, когда гнев вышел из-под контроля. Нужно что-то решить прямо сейчас. И оно, решение, самое правильное только одно. Вадим поднялся и стремительно направился к выходу. Если уж не суждено ему стать рефлектором, то остаться человеком ему никто не помешает.

      Вадим пересёк длинный коридор с жилыми комнатами в резиденции, спустился вниз и отправился в школу. Встречавшиеся ученики, завидев Вадима, отступали к стенам коридора, опуская глаза, стараясь не смотреть на парня. Слава его сегодняшней победы мгновенно разлетелась по всему учебному заведению. Никто его не задерживал и даже не пытался остановить, когда он направился в корпус общежития для юношей. Вадим подошёл к самой дальней двери коридора и постучал. Ответа не последовало, и он вошёл без приглашения.