почувствовал, что пацан прав. Столько лет его подготовки и все коту под хвост одним единственным учебным боем, даже без вариантов. Такому не научить, этим нужно жить. – «А может оно и правильно. Может так и надо. А то, неизвестно в какие руки попасть может. Так и до беды недолго».
– Что же мне с тобой делать-то теперь? Ты же понимаешь, что твои навыки для армии созданы?
– Так точно, товарищ капитан, за этим меня дед и послал.
– Ну, что же, есть одна мыслишка. Только вот приказов нет под твой случай. Да и не поверит никто, захотят доказательств и будешь как клоун, на всех уровнях доказывать, что не рыжий. А с твоими умениями нужно делом заниматься, а не клоуном быть. Нужно будет покумекать, как это провернуть. Попробую определить тебя к другу своему. Пусть он голову ломает. Дуй пока в часть. Живи по свободному графику. Доложи старшине.
– Разрешите идти?
– Иди уже. Свалился ты мне на голову.
Иван улыбнулся и вышел. Ближе к обеду взвод вернулся в казарму, и Ванька сразу же подошел к старшине.
– Разрешите обратиться?
– Разрешаю.
– Товарищ старшина, товарищ капитан дал распоряжение вывести меня из состава отделения, остаться в распоряжении взвода и действовать по свободному графику до следующих распоряжений.
– Ну, ты теперь птица вольная, от меня-то чего хочешь? Я теперь твой командир чисто формально.
– Разрешите остаться с отделением, не привык я ничего не делать.
– Разрешаю. Если нужно отлучиться, обязательно доложить командиру.
– Погоди Бесфамильный, прапорщик из столовой приходил, говорил про какую-то вилку, которую не смогли вытащить из косяка, сломать пришлось, грозился на нас списать, говорит, её туда чем-то забили. Никто ничего не видел, но, я думаю, вилку метнули со стороны нашего взвода, я видел траекторию, это возможно, естественно не каждому, но… Она чуть ухо не пришпилила хлеборезу. Он теперь со всеми здоровается. Твоя работа?
– Никак нет товарищ старшина, может он сам?
– Может и сам, но лучше бы он больше так не делал, а то работать в столовой будет некому.
После обеда, все отделения отрабатывали строевой шаг, и Ванька вместе со всеми получал от командира за неправильно поставленную ногу, за недостаточно вытянутый носок и прочие тонкости строевого шага. Маршировать Ванька не учился никогда, и эта наука ему давалась с трудом.
Время до ужина пролетело незаметно. Очередное построение и весь взвод отправился на ужин. Этот раз повара расстарались на славу, всему взводу достался свежий хлеб, хотя остальные ели проспиртованный, железные кружки были вымыты даже под загнутыми краями, а мяса в каше было заметно больше. После ужина старшина подошел к столу с новобранцами и прошептал на ухо Ваньке: «Бесфамильный, помнишь, что я тебе говорил про хлебореза?» – «Помню, товарищ старшина» – «Забудь, я передумал», – и положил перед Иваном свою вилку. Ванька усмехнулся и отодвинул вилку, чтобы не появилось лишних вопросов у других.
После отбоя новобранцев опять подняли. По сложившейся