правило, ходили по двое. Один всегда был в рясе, и лица его разглядеть было нельзя. Зато второй или вторая могли быть одеты в дорогое платье или камзол, распахнутый на груди, а могли быть вовсе обнажены. У некоторых были ошейники и стальные браслеты на запястьях, но зачастую эти браслеты скрывали такие горы кружева, что их практически невозможно было увидеть.
– Исабелла! – шикнул на неё Джиовачино, и Исабелла поспешно опустилась на землю, чтобы тоже привязать своего мула.
– Мы поприсутствуем на одном представлении, – пояснял им тем временем Джиовачино, – можем находиться тут, сколько захотим, но второй раз нас никто не пустит. Если только потом, – Джиовачино тихонько хохотнул, – Лоренза не сделает нам новые пропуска.
Лоренза заметно покраснела. Теперь уже она внимательно разглядывала прохожих. Взгляд её остановился на крепком мужчине в ошейнике, которого его хрупкая на вид спутница вела за собой на цепи. Монахиня остановилась, а мужчина тут же опустился на колени и заискивающе посмотрел на неё снизу вверх.
Исабелла сглотнула.
– Я этого не понимаю, – произнесла он нервно и замолкла, обнаружив, что готова выдать себя перед Джиовачино. Этого она не хотела и потому вместе возмущённой тирады спросила: – Как они попадают сюда?
– Они подписывают контракт.
Джиовачино подошёл к ней вплотную и чуть обнял сзади за талию.
– Потом, – он говорил, приблизив губы к уху Исабеллы так, что та ощущала его влажное дыхание. – Им ставят печать. Клеймо. Вот сюда, – Джиовачино коснулся кончиками пальцев шеи Исабеллы, – или сюда… – он скользнул в вырез сутаны.
– Берегись, – процедила Исабелла, не поворачивая головы, – а то кто-нибудь решит, что ты спишь с братьями по сутане, и тебя сожгут на костре.
– И то правда, – Джиовачино в момент исчез, а Исабелла вздохнула с облегчением. – Идём. Покажу вам самое главное.
«Самым главным» оказался большой театр на центральной площади, с открытой сценой для летних выступлений. Сейчас амфитеатр заполняли зрители, большинство из которых сидело в роскошных креслах с вычурной отделкой со своими спутницами и спутниками – здесь были всё те же пары, среди которых один носил красный плащ, скрывающий даже лицо, а другая или другой – что угодно, вплоть до арабских полупрозрачных вуалей.
Взгляд Исабеллы зацепила фигура, сидевшая на коленях у своего «господина». Вначале Исабелла решила, что это девушка, которая скрывает личико за украшенным перьями веером, но, приглядевшись, увидела, что торс у обладательницы веера абсолютно не женственный – что не мешало спутнику жадно оглаживать его отсутствующие груди и укутанные юбками бёдра.
– Хочешь такое же? – мурлыкнул оказавшийся тут же рядом Джиовачино, кивая на его платье, состоявшее, казалось, из одних только кружев, и при этом почти не скрывавшеени груди, ни ног.
– Да. Тебе бы пошло, – Исабелла оттолкнула его и уселась на свободное место. Закинула по привычке ногу на ногу, а затем опомнилась и, убрав ногу,