сразу, если что-то непонятно. Старайся меньше контактировать с окружающими.
– Да.
И связь оборвалась.
Немного подумав, я нашла в сети сообщение об аварии и просмотрела все ролики, что нашла. Потом нашла схему района и постаралась поточнее запомнить, что и где там расположено. Общественной площадкой назывались зоны отдыха. Мне не приходилось в них бывать. Просто незачем. Но люди, кажется, постоянно приходят в такие места. Что они там делали, я не имела представления, но это не важно. Кафе. Я была в кафе. Значит ела. Нет. Кто-то мог вспомнить, или просмотреть записи охранной системы в помещении и меня там не найти. В таком случае, можно сказать, что я не успела войти внутрь. Я нашла схему кафе и сопоставила с местом аварии. Да. Вот тут. Вполне реально будет выглядеть, если сказать, что я шла с этой стороны. Разобравшись с этим вопросом, я немного успокоилась. Теперь нужно просто вытерпеть эти три дня. Для всех я Эмма. Просто Эмма Вандерсен. 18 лет. Живу в 67 секторе. Работаю на хлорофилловой фабрике. Братьев, сестер нет. Родители погибли 6 лет назад. С другими родственниками связей не поддерживаю.
За окном уже совсем стемнело. По мере того как гас свет снаружи, в палате включалось и набирало интенсивность искусственное освещение. Я не привыкла к такому яркому свету. Он ассоциировался для меня только со снегом. Светло, значит опасно, холодно и тяжело. Наверное, еще и потому в наших казармах все цвета приглушенно серые. Небольшие окна под самыми потолками. Свет не режущий, а рассеянный. Все четко видно, практически без теней.
На тумбочке я нашла пульт управления и выключила все лишнее. Хотела затемнить окно, но ставила все как есть. Вид из окна мне чем-то понравился. Помещение, в котором я сейчас находилась, располагалось на высоте, и огни, загорающиеся внизу, красиво горели. Почти так же красиво, как звезды в небе во время ночного отдыха на маршруте…
Проснулась я, когда было еще темно, и не сразу поняла, где я. Над моей головой на терминале мигал зеленый огонек. На тумбочке стояли цветы, которых я здесь почему-то не помнила. Открылась дверь и вошла медсестра.
– Проснулись? – улыбнулась она мне и стала проверять что-то на пульте над моей головой. – Вам нужно обязательно что-нибудь поесть. Вы долго проспали.
– Долго? – я удивилась этому заявлению и снова посмотрела на окно.
– Да, больше суток. Сейчас принесут еду. Обязательно съешьте хотя бы одно блюдо, – она посмотрела на цветы на тумбочке, коснулась цветка и снова мне улыбнулась:
– Какая прелесть!
Я, ничего не сказала на это, просто кивнув. Кажется, этого ей было достаточно, и она вышла.
Наверное, это из-за лекарств. Как я могла проспать столько времени, совершенно не понятно было. Прислушавшись к телу, я вынуждена была признать, что, скорее всего, так и случилось. С другой стороны, время вынужденного ожидания сократилось на сутки, и это было неплохо. Я выбралась из кровати в поисках ванной. Неплохо было бы и душ принять наконец-то.
Пока меня не было, еду действительно принесли. В таком количестве, что я невольно оглянулась в поисках тех троих, что помогут мне все это съесть.
После тарелки супа я