тяни время, дружище. Не думай, что потом тебе будет легче рассказать Маркусу и Хэмишу о бешенстве крови, – предупредил Фернандо, загораживая ему путь.
– Все эти годы я думал, что моя тайна надежна скрыта, – сказал Мэтью.
– Тайны, как и покойники, не всегда остаются погребенными, – печально заметил Фернандо. – Расскажи им. И поскорее.
В башню Мэтью вернулся еще более возбужденным, чем уходил. Его встретил хмурый взгляд Изабо.
– Спасибо, Maman, что была рядом с Дианой, – сказал он, поцеловав Изабо в щеку.
– А ты, сын мой? – Изабо коснулась его щеки. Как и Фернандо, она искала признаки бешенства крови. – Может, мне стоило быть рядом с тобой?
– Я в норме. Честное слово, – ответил Мэтью.
– Разумеется. – В лексиконе Изабо, известном узкому кругу, это слово имело много значений, но только не выражение согласия. – Если понадоблюсь, я у себя.
Изабо неспешно удалилась. Когда затихли ее шаги, Мэтью широко распахнул окна и придвинул стул к одному из них. Он пил терпкие летние запахи смолёвок и аромат почти отцветших левкоев. Звук ровного дыхания Дианы, спавшей двумя этажами выше, смешивался с другими ночными песнями, доступными лишь уху вампира. Жуки-олени скрежетали рожками, сражаясь за самок. Тихо верещали сони-полчки, бегающие по парапетам. Пронзительно попискивали ночные бабочки. Царапая кору сосен, по стволам взбирались куницы. Из огорода доносилось характерное похрюкивание. Галлоглас обещал поймать дикого кабана, подрывавшего овощи Марты, однако преуспел в этом не больше, чем в поимке Корры.
Обычно Мэтью любил это тихое время, равноудаленное от полуночи и рассвета. Совы уже перестали ухать, и даже самые дисциплинированные двуногие «жаворонки» еще не выскочили из постелей. Однако сегодня даже знакомые запахи и звуки не могли успокоить его своей магией.
Но успокоительное существовало. Всего одно.
Мэтью быстро поднялся на верхний этаж башни. Он встал возле кровати, глядя на спящую Диану. Потом разгладил ей волосы и улыбнулся, когда жена инстинктивно прижалась затылком к его руке. При всей невозможности такого союза они соединились: вампир и ведьма, мужчина и женщина, муж и жена. Кулак, сжимавший сердце Мэтью, разжался всего на несколько миллиметров, но каждый из них значил для него очень много.
Мэтью тихо разделся и нырнул в постель. Простыни скомкались вокруг ног Дианы. Мэтью осторожно их расправил, чтобы можно было укрыться вдвоем. Он лег и прижался бедрами к телу Дианы. Мэтью упивался ее мягким успокаивающим запахом. От Дианы пахло медом, ромашкой и соком ивы. Не удержавшись, Мэтью поцеловал ее светлые волосы.
Прошло несколько минут. Сердце Мэтью успокоилось. Общее беспокойство тоже стало уходить. Диана дарила ему покой, который вечно ускользал от него. Здесь, в его объятиях, было все, о чем он когда-либо мечтал. Жена. Дети. Его семья. Душа Мэтью стала наполняться мощным чувством справедливости. Рядом с Дианой он всегда испытывал это чувство.
– Мэтью, – сонно произнесла Диана.
– Я здесь, – прошептал он ей на ухо, теснее прижимаясь