можем доказывать простоту, неразлагаемость, непротяженность души или то, что мир состоит из атомов, одинаковых или различных по свойству, без полной, очевидной убедительности, т. е. мы не владеем абсолютным знанием. Но невозможность абсолютного знания лежит не в свойствах нашей души, а в свойствах нашей материальной организации и указывает не на недостатки в самой способности нашего понимания, но лишь на то, что оно заключено в ограничивающие его рамки. Так, о глазах можно сказать, что они близоруки или дальнозорки, или слабы, или нуждаются в известных условиях, например в свете, но способность видения может или существовать, или не существовать. В первом случае она всеобща, а во втором – ее совсем нет. Пониманию также неизменно присуще свойство составлять верные, истинные заключения, без чего оно не было бы пониманием. Наши выводы ограничены известными пределами, но в этих пределах они могут быть абсолютно истинны.
Отвергая это положение, мы тем самым отвергаем не только возможность абсолютного знания, но и всякого знания вообще; иначе говоря, наше знание относительно лишь в смысле отсутствия в нем всеобщности, а не в смысле отсутствия верности тех суждений, которым наше сознание вполне доверяет. Доказывать относительность нашего понимания вообще – это значит доказывать, что мы не можем иметь ни одного верного суждения вообще или что такие суждения случайны; но и то, и другое уничтожают в основе само понимание.
Наши суждения могут быть или верны, или ложны, но не могут быть верны наполовину. Если бы они были случайно верны, то имели бы убедительность лишь для одного лица, их нашедшего, и лишь для одного момента; но даже это лицо и в этот момент не могло быть убеждено в верности суждения.
Сам Конт, понимая, что своими положениями разрушает «всякую основательность наших мнений», думает избежать абсолютного скептицизма, необходимо вытекающего из его положений, признавая, что единство понятий устанавливается в результате сходства человеческой организации и одинаковости среды, но эта поправка не изменяет дела, ибо также отрицает понимание вообще.
Одинаковость среды и сходство организации указывают лишь на сходство впечатлений, могут объяснить сходство представлений ума о предметах, но не могут объяснить тождественности хотя бы одного суждения, одинакового у всех людей. Одинаковость среды определяет тождественность предметов, на которые может направляться познавательная способность человека, но тождественность основоположений всякого ума невозможно объяснить сходством человеческой организации, а без тождественности основоположений, аксиом, к которым должно быть сводимо всякое суждение, немыслимо понимание ни предметов, ни суждений людей.
Понимание вообще обусловливается тем, что мы одну и ту же способность, действующую всегда на одинаковых основаниях, направляем на различные предметы, определяя целостно и однообразно их отношения друг к другу, а понимание людей между собой определяется лишь тождественностью этой способности