корзиночка с крышкой, в которой лежал мой завтрак: два бутерброда с колбасой, обыкновенно «Любской» (так называлась копченая колбаса типа теперешней «Советской»); бутылочка с молоком такого размера, как рожки для грудных детей, она плотно закупоривалась и укладывалась плотно в корзинку. Были в корзине еще яблоко и кусок шоколада.
Итак, 1 сентября мы первый раз пошли с Липой в гимназию. У каждого класса внизу был свой шкаф для верхней одежды, закрытый спереди металлической сеткой. Когда мы пришли в класс, нас встретила наша классная дама Анна Семеновна Кампе, пожилая немка в синем платье. Все почти места уже были заняты, Анна Семеновна указала нам с Липой места, мне – в предпоследнем ряду, Липе – на один ряд ближе. Со мной рядом сидела Катя Щукарева, рядом с Липой – Термина Гюннер. Мы с Липой не осмелились сказать, что мы подруги и хотели бы сидеть рядом, и так весь год и просидели на вышеуказанных местах. Классы в нашей гимназии были небольшие по числу учащихся, в нашем классе было, когда мы поступили, 25 человек: Грот, Гуммель, Гюннер, Диксон, Додонова, Казицына, Кох, Коновалова, Леви, Ленц, Мущенко, Развадовская, Сыромятникова, Сюннеберг, Трейман, Тацки, Фаворская, Хвольсон, Шлезингер, Штейман, Шевырева, Щукарева, Эбергардт и Эйгнер. В таком порядке обыкновенно Анна Семеновна делала каждое утро перекличку.
Уже по перечисленным фамилиям видно, что среди девочек нашего класса было много немок. В то время на Васильевском острове жило много немецких семей среднего достатка, многие девочки и были из таких семей, но были и дети из богатых семей. Аля Грот была внучкой известного академика Грота[178], Маня Эйгнер была единственной дочерью богатых родителей, она много болела и не кончила с нами курса. Некрещеных евреек у нас не было, но были крещеные православного и лютеранского исповедания. Маруся Развадовская была полька-католичка, у нее не было родных в Петербурге, и она жила в интернате. Оля Тацки была из военной семьи, у нее были братья, учившиеся в саперном юнкерском училище, говорили, что родные ее были венгерского происхождения. Вера Сюннеберг была православная финка, она держалась особняком, ни с кем не дружила, финны в то время в большинстве были настроены враждебно относительно русских. Хелла Ленц была внучкой известного физика Ленца[179], она была умная, симпатичная и красивая, она дружила с Юлей Додоновой, тоже способной и милой девочкой. Обе они были из состоятельных семей.
Вот краткая характеристика некоторых девочек, с которыми мне предстояло учиться в течение четырех лет. Классная дама следила за порядком в классе, отмечала отсутствующих, проверяла дневники и тетради, составляла ведомости успеваемости, которые выдавала ученицам каждую четверть, с тем чтобы они смогли снести их домой и показать родителям. С нами она говорила один день по-французски, другой по-немецки. Никаких неприятностей мы от нее не имели, но и дружеских, теплых отношений тоже не было. Класс наш считался сильным, особых шалостей за нами не числилось. Каковы