с места и оглашено летел на телефонную трель.
– Не подымай трубку… Я сам её возьму… Это мне звонят…., – орал он перепуганному дневальному, такому же молодому солдату. Хватал её и представлялся, – рядовой Пыц слушает…
И разочарованно передавал её дневальному. И ничего мы поделать не могли – Молодой солдат.
– Чего вы там? – Ворчал замполит полка, когда к нему за советом пришёл комбат, – не можете с молодым солдатом справиться? Доведите до него каждую статью Закона о всеобщей воинской обязанности под роспись. Да он заколебается подписывать и сам выбросит эту блажь из головы. Короче, идите, товарищ капитан, и работайте. У меня другие проблемы и более глобальные, чем ваш солдат.
Водили его и к строевику, где капитан шаркал ногами по щербатому паркету и, ёрничая, с серьёзным выражением лица, толковал рядовому: – Товарищ солдат, вот поверьте…. Как только придут документы, вот прямо тут же бросаю все дела, звоню вам и в течение пятнадцати минут уволю вас. Не секунды позже. Даже ночью, прибегу в строевую и через пятнадцать минут вы будете уволены…
Беседовали, доходчиво рассказывали, обещали – но всё было бестолку. Солдат ждал своего дембеля. Быстрого дембеля и в любую минуту, я уж не говорю секунду.
И мы махнули рукой: – Пусть идёт вечным дневальным и стоит на тумбочке, а ты Боря, срочно письмо в военкомат – пусть проверят его семейное положение и дадут официальный ответ, – вынес решение командир батареи.
Такое временное решение устраивало всех: и рядового Пыц и нас. Теперь он на законных основаниях находился у телефона, предаваясь мечтаниям, как он…. Вот сейчас зазвонит телефон и его вызовут в строевую часть, а через пятнадцать минут, как обещал капитан-строевик, он с независимым видом зайдёт в казарму уже свободным человеком, на зависть всем…. И как он поедет на эти пятьдесят рублей домой, к маме.
Ходил он через сутки и был рад, что его никуда не дёргают, а в перерыве между нарядами помогал старшине в казарме.
Через три недели пришёл официальный ответ от военкома, в кратком содержании извещающий нас, что по нашей просьбе работник военкомата ходил к матери рядового Пыц с проверкой семейного положение. Действительно Мария Ивановна Пыц, воспитывала сына одна. Действительно является инвалидом такой-то группы и по поводу увольнения сына по этому поводу обращалась в районный военкомат, где ей был дан отказ.
В соответствии с Законом о всеобщей воинской обязанности рядовой Пыц имеет право на досрочное увольнение при таких семейных обстоятельствах только при достижении матерью солдата возраста 55 лет. Сейчас же Марии Ивановне Пыц 53 года и 55 лет она достигнет в июле следующего года. Тогда и будет уволен рядовой. Подпись военкома, печать.
Мы собрались в канцелярии и стали совещаться – Как быть? Отказ от увольнения может запросто «убить» солдата или же подвигнуть его на необдуманный поступок. Скрывать письмо до бесконечности мы не можем. Ну, пару дней, ну…, неделя…
Не говорили рядовому о письме сутки,