же заставили красить. Платить не надо. Халява. Везде халяву любят…
– Нечего стоять трепаться. Идите пробы отбирайте. Я тут и один управлюсь, – сказал Алик, записывая карандашом на испещренный лист бумаги показания приборов.
Сергей и Николаевич пошли к станкам, неся в руках нехитрое оборудование. Сергей взял самую обычную старую пластиковую бутылку из-под пива с рваным отверстием в боку. Этим отверстием он насадил бутылку на открытый обрезок трубы, приваренный к магистрали, и повернул краник. Зашипело, засифонило. В бутылку понемногу потекла коричневая жижа. Сильно запахло газом.
– Интересно, кто придумал такие примитивные приспособления? – высказался Сергей, немного отстраняясь, чтобы не забрызгаться. – Ведь такая известная компания могла бы и солидно все обставить. Такие бабки зарабатывают! А все потому, что еврей сибирскую нефть качает…
– Да кому это надо, кроме нас? Наверняка люди сами доперли. Потому что деваться некуда. В пригоршню же не будешь пробы собирать. А работу выполнять надо, – заворчал Николаевич. – Это только недоразвитые негры могут работать таким образом. Все отдано на откуп баранам, а не мыслящим людям…
Сергей собранные пробы переливал в типичную стеклотару, где раньше держали алкоголь. Заполненные нефтью бутылки ставил в пластмассовый товарный ящик, рассчитанный на двадцать поллитровок…
Вот так и прошли по всем скважинам.
– Это ты вчера за бутылками ездил? – спросил Сергей.
– Да. В лаборатории девчонки только успели их помыть и посушить. Сорок штук оттуда привез, – ответил Николаевич.
Внимание привлек один из насосов.
– Вот тебе и сальник, – сказал Николаевич, показывая на место, где под действием качалки скользил туда– сюда шток глубинного насоса. – Набивка уже вылазит. Слабое место…
– Надо менять, – согласился Сергей. – А то как выдавит его, так опять будем в минус сорок в фонтане купаться. Помнишь, как задвижку давлением сорвало? Она же, как ракета, улетела, хорошо хоть никого не задела. Потом нефть сверху душем опустилась, а я только новую телогрейку получил…
Он говорил, ругался, но не стоял на месте, переходил от скважины к скважине, брал отрезки труб, надевал их на небольшие штыри переключателей и двигал туда-сюда. Отрезки труб служили рычагами. Они лежали возле каждой качалки, будто нельзя было сразу сделать все по уму…
Первый куст отработан. Все трое пошли к вахтовке, забрались в нее и поехали дальше…
Такая работа. Приезжаешь на место, выпрыгиваешь из салона с высоты примерно в полметра, делаешь, что требуется, забираешься в машину – и дальше. Остановок за день достаточно, работа до того однообразная, что иной раз нагоняет тоску. Спустя годы кажется, что все гайки и задвижки можно крутить с закрытыми глазами, в любом состоянии опьянения…
Николаевич на ходу стоял в салоне вахтовки и придерживал за ручку входную дверь, боясь, что та откроется.
– Да брось ты ерундой заниматься, а то начальство