что-то прошептал, потом соткал огненный круг и одел его на товарища. Тот сразу же исчез. В библиотеке опять стало пусто. Вздохнув, король отправился обратно в свои покои.
Несколько секунд, а может и несколько столетий, всадник находился в ярко освещённом тоннеле. Лу-Ла всегда терял ощущение пространства-времени во время перехода. Иногда ему казалось, что переброска занимала мгновение, а иногда сознание выкидывало абсурдное ощущение бесконечно-нескончаемого момента завершения броска. Что это? Парадокс? Или же превратности до сих пор неизученного временного континуума? Лу-Ла не знал, как, впрочем, не знал этого никто из его друзей. Тем не менее, в какой-то момент переход завершился, и Лу-Ла оказался в незнакомом городе. Светило солнце, но по его ощущениям воздух был немного прохладным. Разнообразные звуки резали слух. Он стоял на тротуаре около какого-то дома. Рядом туда-сюда сновали прохожие. По дороге проносились невообразимые на вид механизмы, создавая при этом невыносимый шум. Проходящие мимо люди разговаривали между собой очень громко и совершенно не обращали ни на что внимание. Язык их показался такой тарабарщиной, что Лу-Ла диву дался, как они вообще понимают друг друга. Ещё его удивило, люди были одеты странно и довольно откровенно. Особенно женщины. Несмотря на то, что по его ощущениям было немного прохладно, они были одеты так, словно стояла жара. Потом до него дошло, что климат здесь может быть холоднее, чем на Сапфире и Меньотте. Он снял с себя плащ и аккуратно свернул. Теперь он выглядел почти как местные: светлая рубашка с коротким рукавом и чёрные брюки. Засунув плащ под мышку, Лу-Ла неторопливо пошёл вдоль по улице. Сотворив в голове языковое заклинание, он, в который раз, поразился произошедшей вокруг перемене. Шум от механизмов никуда не делся, но речь людей стала вдруг приятной на слух и даже немного мелодичной. «Вот как меняется восприятие окружающего, когда знаешь язык», – подумал Лу-Ла. На углу ближайшего дома висела табличка. «30, улица МИРА», – с трудом прочитал он. Сделав пару шагов вперед, он решил повернуть. Пространство между домами здесь было широким, но шумные механизмы не ездили. Зато было много людей. Некоторые из них катались на дощечках с колёсиками, а некоторые ехали верхом на двухколёсных устройствах, которые приводились в движение мускульной силой ног. Мимо проехала девушка на самокате. Самокат Лу-Ла узнал сразу: у них в Дулае поголовно на таких гоняли. «Всё-таки у нас есть что-то общее», – удовлетворенно подумал он. Справа от него, по всей видимости, было какое-то общественное здание, потому что в него постоянно то входили, то выходили люди. «ЦУМ», – прочитал Лу-Ла. Ничего не поняв, он пожал плечами. «Может быть это центр умиротворения»? – подумал всадник. Слева от него было более красивое здание, застеклённое синими окнами. «Банк СГБ», – гласила вывеска. Махнув рукой Лу-Ла двинулся дальше. Мимо него прошла молодая женщина. Рядом с ней шла девочка, которая держала её за руку.
– Мама, мама, посмотри! А у дяди волосы синие! – заявила девчушка.
– Разве так можно? – строго ответила ей мать и повернувшись,