профессии. Ошибившись, вы доказали, что на самом деле тот, за кого себя выдаете. Жаль, конечно, – неожиданно добавила она.
– Пропала интрига?
– Просто вы стали похожи на обычного человека. Извините.
– Вам не за что извиняться. Наверное, я таков и есть на самом деле. Просто, как вы говорите, скрываю это.
Но девушка покачала головой.
– Нет, все же вы другой. Не наговаривайте на себя. Может, вы когда-то и были обычным человеком – простым владельцем маленького придорожного кафе, но с годами вы изменились. Ведь все меняются с годами, не так ли? Изменюсь и я, изменюсь, от этого никуда не денешься.
– Что вы хотите сказать? Простите, что задаю столь банальный вопрос.
– Вы знаете, в банальности иногда может скрываться своя, незримая привлекательность. Я поняла это, когда встретилась с тем человеком, что ждал меня весь вчерашний день.
– Из банальностей состоит наш мир, как ни банально это звучит.
– Да, – девушка тряхнула золотыми локонами, – мир банален по сути своей, банально именно устройство его. Ведь, если вдуматься, и «Джоконда», и разбитый кирпич, и моя машина состоят из одних и тех же элементарных частиц, только выстроившихся в разные цепочки, иначе связующихся друг с другом, в ином количестве. Чем человек отличается от обезьяны – на самом-то деле – одним процентом своего генетического кода. Так что неизменность основ естественна, она похожа на старый прочный фундамент, на котором всякий может построить свой собственный дом. За тысячи лет своего существования человек не придумал ничего нового в области социальных отношений. Десять заповедей так же актуальны сейчас, как и во времена оны. И так же… почти невыполнимы. Мы, такие разные, становимся на удивление схожи, когда речь заходит о таких банальных, привычных уху вещах, как семья, любовь, дружба. Мы меняемся лишь внешне, из века в век мы совершаем одни и те же ошибки, оступаемся именно так и именно там, как и где до нас оступались бесчисленные поколения наших пращуров. И будем оступаться, пока не набьем те же шишки, необходимые для постижения простых истин на своем, именно своем, а не чужом опыте, и лишь набив их, согласимся с тем мироустройством, против которого пытались возражать. На этом держится мир. Каждое новое поколение, взрослея, стремится избегнуть воздвигнутого здания умозаключений поколения уходящего, жаждая свободы от них и построения своего собственного нравственного кодекса, в котором найдется уголок всем соблазнам и прихотям, а затем, поколение это остановится в поисках, нарожает детей и тихо вернется в старую гавань.
– Как блудный сын ко всепрощающим родителям, – тихо сказал я. Девушка кивнула. – Что же, у каждого свой поводок. Кого-то он отпустит дальше, кого-то ближе, но все равно придется вернуться.
Я замолчал на полуслове. Мои слова больно укололи ее.
– Вы говорите слишком… точно, – сказала она. – И о поводке, наверное, тоже. Хотя я не чувствую