Леночка осторожно коснулась ее руки. Холодной и твердой, будто сделанной из камня. Леночка никогда не была трусихой. Но сейчас она испугалась, сильно, по-настоящему. Не за себя испугалась – за маму. И закричала:
– Мамочка!
Через полчаса Лену успокоили общими усилиями, уложили спать. А взрослые собрались внизу, в столовой. Бабушка капала валерьянку для перенервничавшего дедушки и размышляла вслух:
– Не нравится мне этот сон. Ох неспроста он. Может, стоит психоаналитику ребенка показать?
Она волновалась за внучку. И дедушка волновался. А Вероника…
– Мама, не сгущай краски. Ничего страшного не случилось ведь? Перерастет.
– Не знаю, не знаю. Ты, конечно, мать, решать тебе, но я бы задумалась.
Вероника и задумалась. Только что пережитый кошмар, странная слабость. И сны – тот, трехнедельной давности, в лунном челноке, и сегодняшний. Все выстраивалось в один ряд. Не с Мышонком происходило что-то нехорошее – с ней!
Горгона добралась-таки до нее. Или никогда не отпускала?
Иван Круминь. Горгона, объект «Кольцо», 217-й день экспедиции
Экспедиция заканчивалась. Теперь окончательно и наверняка. Последняя серия полевых изысканий почти ничего не добавила к отчету. Кратер оказался обычной грядой гранитных скал, каменные россыпи внутри темного круга были такими же кварцем и полевым шпатом, что и за его пределами, спуск на дно ущелья не дал новых результатов. И сейсмограммы показывали, что «кольца» и нет никакого – заурядный участок полярного щита. Никаких тайн, никаких загадок.
Разве что «облако» стояло особняком в этом ряду. Объяснить его природу не получилось, странное вышло с забором проб. Киберзонд уверенно погрузился в клубящуюся массу, не оставив следа на ее поверхности, и связь с ним тут же прервалась. Круминь мысленно простился с автоматом, но минут через пятнадцать тот выкатил обратно, вполне исправный и управляемый. Исправный-то исправный, однако во время «прогулки» кибера внутри облака ни с одного датчика сигналы не записывались, а пробосборники оказались до верху заполнены дистиллированной водой необычного изотопного состава, но без малейших следов красителя. Облако будто издевалось: хотите – верьте, что я из водяного пара состою, хотите – нет. Коцюба верила и рвалась заглянуть за алую завесу. Круминь не верил и не пустил. Скрывалось за всеми этими находками что-то неправильное, необъяснимое. И не только объект «Кольцо» был неправильным – вся планета.
Приказ о завершении экспедиции экипаж выслушал с облегчением. Устали люди, вымотались за двадцать три недели полевых изысканий. Последняя, сверхплановая серия особенно тяжко далась. Вроде бы и не происходило ничего необычного, но алая стена, маячащая на горизонте, давила на психику. Даже Коцюба не возражала, что изыскания пора сворачивать. Смирилась с тем, что разгадать загадку этой планеты с наскока не получится. В конце концов, пусть ученые на Земле головы сушат. Они у них большие, много ума вмещают. Для разведэкспедиции задерживаться на Горгоне смысла не было.
И лишь в глазах Ярославы Круминь увидел